Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси

Торговля, регламентированная договорами Руси с греками, «сбыт полюдья», как назвал ее Б. А. Рыбаков, обогащает прежде всего киевского князя и его приближенных, реализуясь в кладах Киева с массивными золотыми вещами, «более похожими на слитки» (Корзухина, 1954: 65). Злато и оружие – атрибуты господствующего класса, сосредоточиваются на Днепровском пути и более всего в Киеве. Правда, преемственность этой «киевской» знати с древнерусской знатью княжеств XII–XIII вв. с поразительной глубиной проявилась в находке не уступавшего киевским

клада в Московском Кремле (1988): в великолепном княжеском убранстве (скрытом, наверное, во время взятия города монголами зимой 1238 г.), вместе с драгоценными изделиями древнерусских ремесленников, колтами, трехбусинными височными кольцами, серебряными «ряснами» тульи дорогой и изысканной шапки московской княгини, сберегались витые гривны и браслеты готландского происхождения, а в составе серебряного ожерелья – серия из 10 серебряных подвесок-масок поздней эпохи викингов, совершенно аналогичных украшениям «королевского ранга» из клада на Хиддензее у Рюгена (Панова, 1996: 107–119).

Киев, поднявшийся на днепровских кручах явью видений легендарного апостола, предрекшего здесь «град велик и церкви многи», становится главным притяжением сил, перемещающихся по Пути из варяг в греки в XI–XII вв. Еще в 1222 г. норвежец Огмунд совершил по этому пути паломничество на Восток, к христианским святыням в Иерусалиме (Рыдзевская, 1970: 330). Вплоть до XIII в. Волховско-Днепровский путь сохранял значение главной политико-административной коммуникации Древнерусского государства.

Первые политические события на Пути из варяг в греки можно отнести ко второй трети IX в., ко времени «каганата русов». Если с активностью среднеднепровской «Руской земли» связывать не только посольство в Византию и Западную Европу в 838–839 гг., но и какую-то поддержку племен Верхней Руси в их борьбе с варягами-находниками, то события 859–862 гг. можно рассматривать как первое реальное указание на общерусскую роль Волховско-Днепровского пути. Подтверждает эту гипотезу свидетельство «Бертинских анналов» 839 г. о том, что послы «хакана росов» рассчитывали вернуться к своему кагану кружным путем, почему и оказались далеко на Западе, в Ингуленгейме. Запланированный послами маршрут точно соответствует летописному описанию Пути из варяг в греки: от Царягорода

до Рима, и от Рима до моря Варяжского (Балтийского), в Неву, а по Неве – в озеро Нево (Ладожское), затем в Волхов, Ильмень-озеро, Ловать, а оттуда волоком – на Днепр. Шведы, выступавшие в роли посланников русского князя, видимо, сначала хотели вернуться на родину, а оттуда знакомым путем через Ладогу-Альдейгьюборг попасть в «каганат росов», тождественный летописной «Руской земле» 839 г. Гнездовский курган № 47 с золотой монетой императора Феофила (829–842), принимавшего послов «росов» в 838 г. (Авдусин, 1952а: 101), документирует актуальность посольства для элиты дружинных центров Поднепровья.

Рис. 153. Граффити на куфических монетах. Классификация и интерпретация по И. Г. Добровольскому, И. В. Дубову, Ю. К. Кузьменко: I – восточные надписи; II – рунические надписи; III – дружинные символы (А – оружие, Б – ладьи, В – стяги); IV – государственно-религиозные символы (А – «знаки Рюриковичей», Б – культовые знаки, молот Тора, кресты); V – нерасшифрованные значки

Видимо, уже в 830–860-х гг. наметилось разделение функций Волжской и Волховско-Днепровской магистралей. Первая из них специализируется как торговый путь. Вторая – как путь военно-политический

, служивший целям Древнерусского государства. Это соотношение было нарушено в последней трети X в., когда после походов Святослава Волжская магистраль приходит в упадок и ведущей коммуникацией Восточной Европы становится Днепровский путь. Начальный этап его формирования относится к 780–810-м гг., а окончательно сложился он, видимо, между 825–839 гг. (Lebedev, 1980: 101; Нефедов, 2002: 101–106). Петергофский клад в свете последних исследований не только документирует эту дату прямых контактов на всех узловых отрезках и направлениях Пути из варяг в греки. Семиотика петергофских граффити – в истоке особой, рождавшейся на этом пути знаковой системы дружинной культуры.