Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси

И. И. Ляпушкин выступил жестким критиком всех этнических интерпретаций, как «славянских», практически всех известных к тому времени культур позднего железного века, кроме роменско-борщевской (в том числе «сопок» и «длинных курганов» лесной зоны Восточной Европы VIII–IX вв.), расчищая поле для поиска «достоверно славянских памятников», формулируя критерии этой достоверности и непосредственно начиная сам этот поиск. Показательно, что он начал его с центрального и крупнейшего памятника лесной зоны – Гнездовского археологического комплекса. Гнездово вполне заслуженно ассоциируется прежде всего с «варяжской проблемой

». Формируя в 1967–1968 гг. состав своей экспедиции – более чем наполовину участниками «Норманской дискуссии 1965 года» и «Касплянской разведки 1966», молодым поколением археологов Проблемного семинара Л. С. Клейна, – И. И. Ляпушкин определял и неразделимую слитность обеих проблем – происхождения

(и расселения в лесной зоне) славян

и участия варягов

в образовании Древнерусского государства. Взгляды его в обеих этих проблемах были в то время тождественны взглядам его учителя М. И. Артамонова, тот же в своих заключительных работах, в свою очередь, усиливал и ужесточал ляпушкинскую позицию в отношении славянского этногенеза, а в «варяжской проблеме» до конца дней оставался на позициях «радикального норманизма».

В том же 1968 г. «Пражской весны» и советской оккупации Чехословакии в Орхусе (Дания) состоялся международный симпозиум «Varangian problems» (7–11 октября 1968 г.). Советская делегация в полном составе на нем отсутствовала. Причины, безусловно, зависели не от участников. Опубликованные тексты свидетельствуют, что объективный историографический разбор проблематики в докладе И. П. Шаскольского, текстология «варяжской легенды» Д. С. Лихачёва, источниковедческие исследования археологов А. Н. Кирпичникова и О. И. Давидан, и даже выступление формального лидера советского антинорманизма Д. А. Авдусина (посвященное городской культуре Новгорода Х – ХІІІ вв., в основном же XII–XIII вв.) демонстрировали, по крайней мере, готовность к диалогу с зарубежными коллегами и оппонентами. Однако прежде всего такой диалог должен был завязаться (состояться и дать определенные результаты) внутри нашей отечественной культуры.

Новый фазис развития «норманнской проблемы» – такое же явление поздних 60-х, а в основном 70-х гг. XX в., как и другие, хорошо известные, хотя до конца не всегда оцененные явления и процессы в общественной и культурной жизни нашей страны. Современная «Varangica», несомненно, открывается добротной историографической монографией И. П. Шаскольского «Норманская теория в современной буржуазной науке» (Шаскольский, 1965), ее обсуждением и последующей программой исследований. Публикация такой программы вышла в свет одновременно с публикацией материалов симпозиума в Орхусе (Клейн и др., 1970). Со следующего года основной ареной обсуждения «Археологических данных по варяжскому вопросу» (повторяя название работы 1966 г. «патриарха советского археологического антинорманизма» А. В. Арциховского) стали (с 1971 г.) так называемые Скандинавские конференции, редчайший в советской гуманитарной науке пример регулярных и комплексных, междисциплинарных форумов, посвященных объективному исследованию ближайшего к Советской России сопредельного региона Северной Европы.