Эрагон

– Ну и что? – приподнял бровь Бром. – Да, он стар, но все еще очень силен и жесток. Он одним из первых перешел на сторону короля и стал самым верным его помощником. Поскольку наши с ним отношения уже были окрашены кровью, то охота за драконьим яйцом превратилась в наш личный поединок. Когда же все концы сошлись в Гиллиде, я поспешил туда, чтобы в открытую сразиться с Морзаном за право обладать яйцом. О, это была страшная битва! Но мне все же удалось одержать победу. Однако мы с Джоадом каким-то образом потеряли друг друга. У меня не было времени его разыскивать, и я, заполучив яйцо, поспешил с ним к варденам, и они попросили меня воспитать того, кто по выбору будущего дракона станет первым новым Всадником. Я согласился и решил пока что скрыться в Карвахолле, где до этого несколько раз бывал, рассчитывая, что в нужный момент вардены непременно свяжутся со мной сами. Но вестей от них так и не получил.

– Но как же тогда яйцо Сапфиры оказалось в Спайне? Или у короля выкрали еще одно яйцо? – спросил Эрагон.

– Ну, это-то маловероятно, – проворчал Бром. – Оставшиеся два яйца Гальбаторикс охраняет так, что было бы чистым самоубийством попытаться их выкрасть. Нет, Сапфиру у варденов забрали, и я, по-моему, знаю, кто и как это сделал. Чтобы сохранить яйцо, гонец, должно быть, воспользовался магией, чтобы добраться до меня, но был перехвачен слугами Империи. А потом, как я подозреваю, вместо гонцов варденов были направлены раззаки. Не сомневаюсь, Гальбаториксу очень хотелось меня разыскать, ведь я нарушил столько его грандиозных планов!

– Но, значит, раззакам, когда они прибыли в Карвахолл, еще ничего не было известно обо мне, – с изумлением констатировал Эрагон.

– Верно, – подтвердил его догадку Бром. – И если бы эта задница Слоан держал свой рот на замке, они, возможно, так ничего бы о тебе и не узнали. И все могло бы сложиться иначе. Между прочим, я до некоторой степени именно тебя должен благодарить за спасение своей жизни: если бы раззаки не были так заняты твоими поисками, они вполне могли бы застать меня врасплох, и тогда уж точно Брому-сказителю пришел бы конец. Они, правда, хорошо знали, что днем я все еще легко могу справиться даже с двоими, так что, скорее всего, собирались ночью прибегнуть к какому-нибудь яду или колдовству, а уж потом как следует меня допросить.

– А ты сообщил варденам, что нашел меня?

– Да. И уверен, что они хотели бы как можно скорее с тобой встретиться.

– Неужели ты собираешься отвезти меня к ним?

– Нет, – покачал головой Бром, – пока что не собираюсь.

– А почему? Ведь находиться под их защитой куда безопаснее, чем охотиться за раззаками в компании необстрелянного Всадника.

Бром фыркнул и любовно оглядел Эрагона.

– Вардены – люди опасные, – сказал он. – Если мы прямо сейчас направимся к ним, ты непременно сразу же попадешь в прочные сети их политических интриг. А их предводители вполне могут послать тебя на какое-нибудь задание – даже зная, что ты это задание выполнить не в силах, – просто для того, чтобы доказать всем, сколь они сильны. Я хочу, чтобы ты был во всех отношениях подготовлен ко встрече с ними. Во всяком случае, пока мы преследуем раззаков, мне не нужно беспокоиться о том, что кто-то может отравить воду, которую ты пьешь. Короче говоря, это пока что наименьшее из двух зол. А кроме того, – прибавил Бром с улыбкой, – неужели ты не доволен нашими уроками и тренировками? Кстати, «туатха дю оротхрим» – это просто один из этапов обучения Всадника. Он называется «испытание мудрости глупца». Я помогу тебе отыскать – а возможно, даже и убить – этих раззаков, потому что они в той же степени мои враги, что и твои. Но затем тебе придется делать выбор.

– Какой выбор? – осторожно спросил Эрагон.

– Если ты убьешь раззаков, то единственным способом избежать гнева Гальбаторикса для тебя будет вступление в ряды варденов и просьба о защите. Или же можно бежать в Сурду. Или же, наконец, вымолить у короля помилование и присоединиться к его войску. Впрочем, даже если ты и не убьешь раззаков, тебе все равно вскоре этот выбор делать придется.

Эрагон понимал, что надежнее всего было бы присоединиться к варденам, однако же ему совсем не улыбалось всю жизнь, как они, бороться с Гальбаториксом и его Империей. Так что он решил сперва как следует обдумать сказанное Бромом.

– Но ты мне так и не объяснил, откуда тебе так много известно о драконах, – заметил он.

– И впрямь ведь не объяснил! – хитро усмехнулся Бром. – Но это подождет до следующего раза.

«Но почему все-таки именно я должен стать Всадником? – думал Эрагон. – Что во мне такого особенного?»

– Ты знаком с моей матерью? – вдруг выпалил он.

– Да, мы встречались, – кивнул Бром.

– Какая она была?

Старик только вздохнул.

– В ней всегда чувствовались достоинство и гордость, – с затаенным восхищением сказал он. – Как и в Гэрроу. Вообще-то именно гордость и послужила причиной ее падения… С другой стороны, гордячкой она никогда не была. И всегда старалась помочь всяким беднякам и неудачникам, даже если сама находилась в затруднительном положении.