Еретик. Книга 2

– Кто такой? – вдруг послышалось сбоку из-за ближайшего дома, и на дорогу высыпало несколько явно недружелюбно настроенных людей, принявшихся с подозрением разглядывать незнакомого всадника.

– Я лишь странник, проезжающий по этой дороге в Руан, добрые люди. – Ансель поднял руки, демонстрируя, что в них нет оружия. – Я один, и, уверяю вас, не представляю опасности. Прошу, позвольте проехать, и вы меня больше не увидите.

         При этом он отметил, что бодрствующие ночью крестьяне вооружены – один держал топор, у двоих были остро заточенные вилы, остальные, пусть и безоружные, стояли в напряженных позах, явно готовясь к возможной драке. Почти все они были крепкими, закаленными в земельных и ремесленных работах мужчинами. Видно, тех, кто послабее, они оставили по домам.

         «Что побудило их так себя вести? Не припомню здесь разбойничьих шаек или чего-то подобного, что дало бы повод простым селянам ждать нападения», – нахмурился Ансель. Ответ не заставил себя ждать.

– Тут днем проезжала инквизиция, – заявил один из них, самый высокий. Вероятно, это был староста деревни. – Значит, где-то рядом еретики.

Ансель нахмурился сильнее прежнего. Ему показалось, что этот человек не совсем понимает, что означает произнесенное им слово, и для него оно означает примерно то же, что «разбойники».

– Уверяю вас, я лишь путник, и у меня нет злого умысла.

– Путник? – староста подошел ближе, подняв факел. – А я знаю тебя! Ты учитель молодого графа! Я видел тебя, когда граф приказывал явиться на собрание. Так это тебя обвинили в ереси! Мы знаем, что инквизитор ездил в графский дом, а ты там был. А теперь уезжаешь ночью. Это не к добру. – Окружающие его крестьяне одобрительно закивали. – Если мы пропустим тебя, они и сюда приедут! Они же так делают, да? С теми, кто помогает еретикам. Нам этого не надо, знаешь ли. Мы тут потому решили ночью посторожить: ждали, что кто-нибудь прошмыгнет не к добру после приезда инквизитора.

         Его сообщники одобрительно зашумели.

         Ансель молча положил руку на рукоять меча, однако не спешил демонстрировать силу. Их было человек десять. Верно, треть деревни собралась здесь, чтобы охранять свой дом от угрозы – пусть и мнимой. Хоть никто из них и не был воином, не стоило недооценивать опасность, которую могли представлять вооруженные острыми и тяжелыми предметами селяне. Недаром на то, чтобы подавлять крестьянские восстания, власти бросали силы хорошо обученных солдат. А сейчас Ансель был один. К тому же он не был готов проливать кровь.

– Я направляюсь в Руан, – повторил он фразу, с которой начал. – Я не собираюсь сбегать от инквизиции, а вас делать сообщниками некоего преступления. Если не верите, – он вздохнул, – можете это проверить. Хотите – сообщайте о моей поездке инквизиции. Ближайшее отделение как раз находится там, куда я направляюсь. Я ничего не скрываю.

– А давай-ка мы тебя туда и проводим, еретик! – выкрикнул кто-то из этого сборища.

         Ансель постарался скрыть волну дрожи, пробравшей его.

         Еретик.

Даже произнесенное простыми крестьянами, это слово звучало как приговор.

         Откройте! Святая инквизиция!

         Ансель постарался взять себя в руки и ничем не выдать своих чувств.

         «Как же скор простой народ на суждения и принятие решений», – с досадой подумал он. В другой ситуации можно было бы постараться договориться с крестьянами, а то и напомнить об их повинностях графской семье, чьим почетным гостем на этих землях он являлся. Однако сейчас Ансель принял решение всеми силами отгородить семью Кантелё от всего, что с ним происходит, а на увещевания крестьян, не слишком гибких умом, просто не было времени.

– Если это столь важно для вас, и если это единственный способ успокоить вашу тревогу, что ж, пусть кто-нибудь из вас сопровождает меня до Руана. Не имею желания ни обманывать вас, ни сопротивляться.

         «Какая, по сути, разница?» – мрачно добавил он про себя. – «Может, так даже лучше. Эти люди смогут подтвердить мои слова о том, что я направлялся в Руан и не собирался убегать от инквизиции. Они подтвердят, что я не оказал никакого сопротивления и явился добровольно, а значит, Лоран, возможно, внемлет».

         Крестьяне нерешительно зашевелились. Как и предполагал Ансель, отсутствие сопротивления их несколько обескуражило, и на поверку желающих приближаться к делам инквизиции было не так уж много.

– Итак?  – поторопил он.

         На миг у него создалось впечатление, что селяне все же решат пропустить его.  В конце концов, дорога была одна, и поворотов с нее вплоть до Руана почти не было, лишь в небольшие деревни. Всаднику на коне больше некуда было направиться, кроме как в город. Ансель терпеливо ждал, пока эта простая мысль наконец дойдет до окруживших его мужчин.

         Громкий стук копыт прорезал ночь, сопровождаясь коротким ржанием лошади.

         Ансель резко обернулся в седле.