А затем во всех газетах появилось маленькое объявление:
«У миссис Ферриер случился легкий нервный срыв. Она уехала на отдых в Шотландию».
Домыслы, слухи – точные сведения о том, что миссис Ферриер находится
Истории, скандальные истории о том, где в
И снова разговоры.
– Я вам говорю, Энди ее
Еще разговоры.
Миссис Ферриер сбежала с аргентинским танцовщиком. Ее видели в Париже, под действием наркотиков. Она уже много лет на наркотиках. И пьет как сапожник.
Постепенно мнение благочестивой Англии, сначала недоверчиво отнесшейся к этим слухам, ожесточилось против миссис Ферриер. Кажется, что-то в этом есть! Не такая женщина должна быть женой премьер-министра. «Иезавель, вот она кто, ничем не лучше Иезавели!»[23]
А потом появились снимки.
Миссис Ферриер сфотографировали в Париже: она сидит, развалившись, в ночном клубе, ее рука фамильярно обнимает за плечи темноволосого, смуглолицего, порочного на вид молодого человека.
Другие снимки: в полуодетом виде на пляже, голова лежит на плече этого бездельника жиголо... И подпись внизу:
Через два дня на
Дело со стороны обвинения было открыто сэром Мортимером Инглвудом, королевским адвокатом. Он держался с достоинством и был полон справедливого негодования. Миссис Ферриер пала жертвой бесчестного заговора, который может сравниться лишь со знаменитым «Делом об ожерелье королевы», знакомым читателям Александра Дюма. Тот заговор был устроен с целью опорочить королеву Марию-Антуанетту в глазах народа. Нынешний заговор также был затеян с целью дискредитировать благородную и добродетельную леди, которая занимала в этой стране положение жены Цезаря. Сэр Мортимер с горечью обвинял фашистов и коммунистов: и те и другие стремились подорвать демократию всевозможными несправедливыми обвинениями. Потом он перешел к опросу свидетелей.
Первым был епископ Нортумбрии.
Доктор Хендерсон, епископ Нортумбрии, был одним из самых известных фигур английской церкви, человек большой святости и цельности характера. Он отличался широтой взглядов, терпимостью и был замечательным проповедником. Его любили и почитали все, кто его знал.
Он занял место для дачи свидетельских показаний и поклялся, что между упомянутыми датами миссис Эдвард Ферриер гостила во Дворце вместе с ним и его женой. Она так устала от своей деятельности на почве благотворительности, что ей порекомендовали хороший отдых. Ее визит держали в тайне, чтобы избежать внимания журналистов.
Знаменитый врач выступил после епископа и подтвердил, что предписал миссис Ферриер отдых и полное отсутствие волнений.
Местный доктор вслед за епископом дал показания и засвидетельствовал, что наблюдал за здоровьем миссис Ферриер во Дворце.
Следующей вызвали свидетельницу Тельму Андерсен. В зале суда поднялся возбужденный шум, когда она заняла место свидетеля. Все сразу же заметили поразительное сходство этой женщины и миссис Эдвард Ферриер.
– Ваше имя Тельма Андерсен?
– Да.
– Вы датская подданная?
– Да. Я живу в Копенгагене.
– И вы раньше работали там в кафе?
– Да, сэр.
– Расскажите нам, пожалуйста, своими словами, что произошло восемнадцатого числа прошлого марта.
– К моему столику подошел джентльмен, английский джентльмен. Он сказал мне, что работает на английскую газету
– Вы уверены, что он назвал именно эту газету,
– Да, уверена, потому что, видите ли, сперва я подумала, что это медицинская газета[24]
. Но нет, это было не так. Затем он сказал мне, что есть одна английская киноактриса, которая хочет подобрать себе «дублершу», и что я как раз нужного типа. Я не часто хожу в кино и не узнала названное им имя, но он сказал мне, что она очень знаменита и что она нездорова и поэтому хочет, чтобы кто-то появлялся вместо нее в публичных местах, и за это она заплатит очень большие деньги.– Сколько денег предложил вам этот джентльмен?
– Пятьсот фунтов в английской валюте. Сначала я не поверила – подумала, что это какой-то трюк, – но он заплатил мне сразу же половину денег. И тогда я предупредила на работе, что увольняюсь.
Она продолжала рассказывать. Ее отвезли в Париж, обеспечили красивыми нарядами и дали «сопровождающего». Очень милый аргентинский джентльмен, очень уважительный, очень вежливый.