Ещё один плод познания. Часть 2 (СИ)

Луиза окончательно проснулась в восемь с лишним... Впрочем, почти пол-девятого уже... Сквозь полусон она слышала час назад, как завтракают Жюстин и Пьер, как журчит наливаемая в чайник вода... и голоса детей и Андре... а потом Пьер чистит зубы, и балуется со щёткой во рту, а отец торопит его уже раздражённо: "По стенкам сзади... не просто гладить, а тереть... и спереди теперь, сильными движениями..." Потом предлагает малышу чай, но тот не хочет... "Папа, а можно мультик?" - "Ну иди, посмотри один коротенький..." Андре сказал вчера, ложась спать, - можешь утром не вставать, я и соберу их обоих, и отвезу. Сейчас он уже на работе, Жюстин уже в школе, Пьер в садике. А ей, Луизе, во вторую смену сегодня. Несколько групп будет, в том числе англоязычные... а утром можно никуда не спешить, понежиться...

Андре с Жюстин приехали вчера под полночь с фестиваля; они вошли, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить её, но она не спала, а дожидалась, она любила засыпать, зная, что все уже дома... Позвала дочку - "Расскажи, как было?.." Потом Андре, уже в кровати, очень тихим шёпотом пересказал ей разговор в машине об американском сериале, о герое, который мог убить тех, кто стрелял в его семью, но не убил... и потерял жену и сына... "И представь, Жюстин... она сказала - ему теперь страшно будет, что он своих любимых... не спас до конца!.. Знаешь, Луиза, мне кажется - она поняла бы мой поступок!.." Он был в несколько эйфорическом состоянии, он вообще склонен к этому: бывают у него моменты бьющей через все края радости, словно открылись врата Эдема, словно надеется он - теперь уже не будет ничего плохого, только сплошное счастье!.. Он рассказывал ей, что ощущал нечто подобное после той встречи, когда они впервые целовались в парижском скверике: всю ночь было не заснуть, и под пение души так здорово было пить кофе со сгущёнкой и играть на компьютере в падающие кирпичики и в стратегическую игру... как же она называлась, он же рассказывал...

Да, он уже и тогда пил кофе со сгущёнкой, и сейчас - если растворимый, то только так, а обычного молока не признаёт. Да и действительно очень вкусно, Луиза тоже к этому приучилась... вот и сейчас хочется - не то чтобы очень полезно это было, но хочется... Она встала, в халатике прошла на кухню, достала из холодильника сгущёнку, щёлкнула чайником... С этим щелчком примчалось воспоминание: точно такой же звук был ТОГДА, в то утро, когда я посоветовала ему поехать за грибами и он поехал; только час был более ранний... Я посоветовала... "Не смей вешать это на себя!" - отрезал он в ТУ ночь, когда я читала его письмо... А ещё через несколько дней... да, в воскресенье, выйдя из церкви, когда я опять заикнулась о том же, он сказал: "Может быть, если бы я не поехал тогда, - поехал бы через неделю с Жюстин и Пьером... ты понимаешь? Так что этот твой совет... он, может, спасительным оказался..."

Луиза налила воду из вскипевшего чайника, отпила ароматнейшего кофе... вздохнув, достала из сумки длинную женскую сигарету... Надо будет потом не просто выкинуть, а замотать в мыльную влажную салфетку - в одиннадцать придёт домработница, не хочется, чтобы она видела... А от близких не скроешь, сколько ни заматывай и ни ходи полуукрадкой на балкон - якобы проверить, высушились ли постиранные рубашки... Андре замечает, что я стала чаще... сокрушённо, хотя и понимающе, покачивает головой. И Жюстин спросила однажды - мама, ну зачем тебе это?.. Да, папа всегда курил, это для них данность, а я - другое дело... Вот и Пьер недавно, когда подошли к ларьку, рассмешил продавщицу, сказав: "Мама, ты хочешь купить свои взрослые соски?.."