Еще один шанс

Блюститель закона взял паузу, собираясь с новыми силами. Он вернулся за стол. С важностью уселся в кресло и продолжил нравоучения. — Прохор, ты же умудренный опытом купец! Ты, что не понимаешь — у вас не купят эту гадость! Вы разоритесь и пойдете по миру! Так, что покайся за содеянное! И не отвлекай по пустякам… своими глупостями. Иди, давай! У меня… важных дел — по горло! — Чинуша взял перо в руку и склонился над большой амбарной книгой.

— Не губи, кормилец! — купец бросился к столу и положил на него несколько золотых монет. — Поймите! Выращивать таганофель — это была последняя просьба покойного отца моего компаньона. Ради этого — он живет! Он так верит в то, что ему позволят исполнить последнюю волю родителя!

— Ну… не знаю… — дьяк хищно посмотрел на деньги. Почесал ладонь левой руки.

Купец заметив «добрый взгляд» и правильную примету у благодетеля, достал из-под полы ещё две монеты и с почтением положил их рядом с первыми.

— Опять же если… — Рыгов зашевелил губами, что-то подсчитывая в уме. — Если только, он будет… — служащий быстро открыл ящик и резво сгреб туда золото. — Например, понемногу продавать, эту гадость… За Тмутараканью! Где глухомань, зверье да гнус. — Дьяк задумчиво начал стучать пером по столешнице. — Совсем по чуть-чуть. И только… в своём огороде — будет выращивать! — «Казенный счетовод» выпрямился. Развел руки в стороны. — Короче, Прохор, зайди через месяц — другой! Я подумаю…

Ещё несколько золотых кружочков появились на столе. Купец ниже склонил голову. — Благодетель, ему жити не на, что. Он вложил все свои сбережения в это дело! Последние дни доживает только на хлебе и воде.

— Не знаю… — глаза бюрократа ещё больше расширились от блеска монет. Он вытянул руку и начал потихоньку их двигать в сторону ящика пальцем.

— Мы так на вас надеялись! — челобитчик настойчиво продолжал выражать свою просьбу. — Весь вечер молились Святому Пантелеймону. За Ваше здравие — свечей поставили без счёту! — Прохор в мольбе прижал руки с шапкой к груди.

— Ну, хорошо! — начальник приказа развернул один из свитков. — Давай посмотрим, что вы тут пишете… — Дьяк небрежно вытащил кучки документов один из свитков. — Разве можно товар с таким наименованием продавать? — Он стал зачитывать названия. — Например, таганожан, таганоруза… Или, ещё непонятнее… таганочок. Такое ощущение, что слова придумывали не русские люди. Или русские, но были пьяные… в дупель. А вот совсем чудное! Под цифирой… тридцать семь — таганомат.

Бюрократ оторвал глаза от списка и строго посмотрел на зарвавшегося купца.

— Что это за таганомат, такой? Поди, та ещё… — гадость! — лицо чинуши пренебрежительно сморщилось. — Какое-то подозрительное название? Больше походит на нецензурное выражение! Так и хочется начать ругаться именно с этого слова. Ох, чувствую — побьют вас за блюда с такими названиями. Может быть, даже не один раз!

Купец достал большой мешочек с деньгами и молча, высыпал горку золота на стол. Хозяин приказа ненасытно уставился на неё. В комнате на несколько минут наступила тишина.

— Хм, согласен… — наконец-то дьяк выдавил из себя положительное решение. — Только ради памяти усопшего родителя! Я буду сегодня милосердный и справедливый!

Дьяк гордо вскинул голову. Прокашлялся. Довольно сверкнул глазами.

— Да будет так! Я разрешаю торговлю этими непонятными плодами на год. Однако! Пообещай мне, что продаваться… эти тагано — противные блюда, будут небольшой партией и очень дорого. И… не дай Бог, с кем-нибудь что-нибудь случится…

— Обещаю! — не моргнув глазом, произнес купец.

— Всё, иди… За бумагами, зайдешь завтра.

* * *

Неделю спустя. Москва. Лавка купца Коробейникова.

— Послушай, Прохор! Почему у нас с тобой такая тесная лавка? — Рязанцев недовольно пробурчал, окидывая взглядом крохотное торговое помещение Коробейникова. — Нормальному купцу не развернуться, гостей не принять. Товар разложить толком — негде! Нарезку для дегустации под прилавком держим! А новинки? Они вообще лежат на складе. И не склад это, а маленькая комнатушка — забегаловка. Скромно как то всё. Меленько… Жиденько… Где твой знаменитый купеческий размах?

Алексей решительно обошел небольшое помещение по продаже восточных пряностей. Зачем-то заглянул в малюсенькое окно. Подошёл к небольшому комоду — скрыни. Молча, уставился на него.

— Знаешь, что? — странник произнес внезапно и резко повернулся к Коробейникову. — Пора нам с тобой расширяться! Почему мы ютимся в этом узком бочонке как сдавленные селедки? Магазин нам нужен! А еще лучше — павильон! Знаешь, что это?

Вояжер набрал воздуха для начала пламенной речи. Он собрался поведать «забитому деревенскому парню с далекого Севера, там, где всегда снега и бескрайняя тундра» про преимущества огромного торгового центра. Про то, как замечательно продавать товары в большом здании с круглосуточными закусочными и парковками для телег. Внутри которого будут постоянно проходить красочные флэшмобы, презентации, развлекательные шоу с участием скоморохов, цыган, заезжих трубадуров.