Эшелоны идут под откос

Фердинанд Вольф просыпается во втором часу ночи от стука парабеллума в окно его квартиры, находящейся на первом этаже бывшего ведомственного дома железнодорожников. Он еще не знает, что случилось, но сердце его уже замирает от предчувствия беды.

— Кто там? — срывающимся голосом выкрикивает он.

— Вы еще спрашиваете, черт вас побери! — слышит он разъяренный голос подполковника Штралендорфа. — Откройте немедленно, или я сам вышибу дверь вашей вонючей берлоги!

Едва Вольф дрожащими руками поворачивает ключ, как Штралендорф с грохотом распахивает дверь и отбрасывает Фердинанда на диван.

— Ты что, заодно с ними, мерзавец? — вопит он, наводя на него парабеллум. — Подорвался ведь паровоз твоего Мышкина, и весь эшелон ушел под откос! Я сейчас без всякого суда расправлюсь с тобой, предатель!

— Ради бога, пощадите, господин подполковник! Стал бы я разве дожидаться тут этого известия? Роковая случайность… Мышкин за нее, наверное, поплатился…

— В том-то и дело, что его ни живого, ни мертвого нигде не могли найти. Скорее всего, спрыгнул с паровоза еще до того, как разогнал его до предела. Эшелон наскочил на мину с такой скоростью, что даже паровозный котел взорвался. Значит, не случайно затянул мерзавец Мышкин отправку эшелона дотемна.

— Не могу поверить. Он же был законченным антисоветчиком. Русские сами хотели его не только из депо уволить, но и…

— А ну, живо одевайся и придумывай правдоподобное объяснение этой катастрофе! — командует Штралендорф.

Он не находит нужным сообщить Вольфу об уже состоявшимся разговоре с начальником гестапо штурмбаннфюрером Хассельманом. И штурмбаннфюрер, и шеф депо были против замены немецкого машиниста русским, но Штралендорф, пользуясь властью старшего военного начальника на станции Вязы, настоял на этом.

Риск, конечно, был большой, но и награда была бы немалой, если бы эшелон пришел вовремя. Он знал это от тестя своего, фон Гроссе, с которым имел в тот день телефонный разговор. Полковник сам учил его смело брать инициативу в свои руки и дерзать. Вот пусть теперь и выручает из беды. У него всюду большие связи, в том числе и в гестапо.

Ну а этот болван Вольф, видимо, тут ни при чем. Тоже хотел, конечно, выслужиться. Нужно его как следует проучить, но спасти от гестапо. Нельзя терять такого преданного человека. Больше ведь и не на кого тут опереться. Какой бы он ни был, а все-таки чистокровный немец. Штралендорф лично проверил его документы.

12

Командир партизанского отряда «Гитлер капут!» Микола Голова является на встречу с Михаилом Мироновичем только на третий день. Он, оказывается, гораздо моложе, чем ожидал Щедров. Не старит его даже густая партизанская борода.

«Никак не больше тридцати», — решает Михаил Миронович. А Голове на самом деле уже около сорока. Но голос у него молодой, звонкий.

— Ну, будем знакомы, товарищ Щедров! — протягивает он руку Михаилу Мироновичу. — Извините, что так долго ждать заставил. Не хотелось с пустыми руками к вам идти. Да вот пришлось…

— Как это понимать? — настораживается Щедров, уже догадываясь, в чем дело.

— Без обещанных мин. Выследили нас полицаи, и немцы неожиданно нагрянули на лагерь. Едва успел людей унести, а склад с минами и взрывчаткой карателям достался. Понес наш отряд большие потери и в людях. Мы хотели поправить дело нападением на немецкий склад боеприпасов, среди которых была и взрывчатка, — переведя дух, продолжает Голова. — Но и тут нам не повезло. Пока изучали обстановку и подступы к этому складу, немцы погрузили его на машину и увезли в сторону фронта. Что теперь делать, сам не знаю…

Щедрову хочется сказать: «Чертовски подвели вы нас, товарищ Голова», — но вместо этого произносит успокаивающе:

— Что поделаешь, на войне как на войне, особенно на партизанской. Конечно, мины нам сейчас вот как нужны! — проводит он ладонью поперек горла. — Вчера пошел под откос первый фашистский эшелон. Подорвался на минах, установленных саперами на перегоне Вязы — Чичково перед отходом наших войск. Теперь бы снова заминировать этот участок. Не дать им возможности подбрасывать по железной дороге войска на Москву.

— А они разве уже близко от Москвы?

— Километрах в трехстах, но рвутся изо всех сил. Мой радист хорошо знает немецкий. Они теперь во всех своих передачах говорят о взятии Москвы как о решенном деле. Гитлер объявил уже, что устроит на Красной площади смотр своим войскам.

— Да никогда этому не бывать! — возбужденно восклицает Голова. — Пусть не треплются гады проклятые! А взрывчатку мы вам раздобудем. Я уже обо всем в штаб партизанского движения сообщил. Не избежать теперь нахлобучки, но взрывчатку они вам обязательно пришлют…

— Боюсь, что сейчас это не так-то просто, — вздыхает Щедров. — Вам ведь заблаговременно ее забросили, а нам теперь через линию фронта придется ее переправлять. Самим надо бы что-то предпринять.