Эскизы к золотому ключику

– Да, психологию проходили, но некоторые мимо, – сознался я.

– Ну а если так, напомню, чём речь. Эти люди, как правило, импульсивные, порывистые, склонные к бурному проявлению чувств. Иногда могут быть и непредсказуемыми. Обычно они стремятся к лидерству. Одним словом – неуравновешенный тип нервной системы, возбуждение преобладает над торможением. Очень часто они преувеличивают случившееся. С ними сложно иметь дело. Кстати, как Олег Петрович?

– Сегодня опять скандал устроил, уже у нас в отделе. Однако вы правы, доктор, с таким человеком сложно иметь дело.

– Вы его допрашивали? Зачем?! Ведь говорила же что нельзя этого делать, ну хотя бы пару дней подождали, чтобы он стабилизировался.

– Да он сам пришёл, никто его не вызывал, а потом опять – «неуравновешенное поведение».

– Отложите насколько возможно разговор с ним, если не хотите проблем. Это моё мнение.

И моё – тоже. Тем более что проблемы уже появились, доктор, прямо как в воду глядела. Но то, что мне нужно, я узнал, а потому, пора и честь знать.

– Спасибо доктор, вы мне очень помогли, – я попрощался и вышел из кабинета.

Та же лестница, тот же вахтёр пенсионного возраста, люди в белых халатах и больничной «спецодежде», запах лекарств. Сразу чувствуешь, куда попал. Больница она и есть больница, хотя называется – «Институт…»

Мне вспомнилась сказка о золотом ключике, которую я читал пару часов назад своему сыну. На долю секунды появилось чувство, что этот ключик где-то совсем рядом, вопрос – где? В том, что мне рассказала доктор? Или…? Навстречу прошла медсестра, ведя за руку подстриженного наголо высокого парня, в серой больничной пижаме. Вдоль коридора санитарка везла на больничной каталке тюки с бельём, из дверей грузового лифта появился, крепкий мужчина с лестницей-стремянкой в руках и чёрным пластмассовым кейсом для инструмента, следом за ним – доктор удивительно похожий на Мефистофеля, в белом халате и со стетоскопом, висевшем на груди. Больница, как больница, ничего необычного. И всё же… откуда сомнения?

Однажды, давным-давно, ещё мальчишкой, в предисловии к какому-то остросюжетному роману, я прочёл о том, что если в работе детектива присутствует «интуиция» или «случай», то автор нарушает законы классики, ибо в этом жанре всё должно быть подчинено строгой логике, которой следует сыщик. Книга для того и пишется, чтобы разрисовать его таланты. Надеяться в розыскной работе на случай, конечно же, нелепо, но баек на эту тему в жизни хватает за глаза. Вон и Палыч рассказывал, как гонялся за грабителем три месяца подряд, а повязал его в двух шагах от райотдела, в магазине, куда зашёл по пути, купить минералки, потому что жара достала. Вот тебе и случай! Да и интуиция интуиции тоже – рознь. Анекдоты про внутренний голос все знают, но есть нечто такое, что мы замечаем краем глаза, но не придаём этому значения до поры до времени. Есть, но, при этом, где-то, там, за кулисами нашего сознания стоит суфлёр и шепчет – «влево посмотри, посмотри влево, там именно то, что ты ищешь». «Шёпот» совсем тихий, настолько тихий, что слов не разобрать. Но его слышно, и это настораживает. А потому – ещё раз по привычке я «отмотал плёнку назад».

«…Разговор с доктором, больничный коридор, лестница, санитарка с бельём, медсестра, подстриженный наголо больной, рабочий со стремянкой, врач – Мефистофель, вахтёр – пенсионер…» – нет, ничего необычного. А если так, пора домой, хотя можно ещё по пути заскочить в строительную фирму, тем более что поговорить с людьми по-человечески я не успел. Нарушать дисциплину, так уж нарушать до конца. Хуже не будет, нужно лишь предупредить Лучанова о своём визите. Однако, – «аппарат абонента временно недоступен, перезвоните позже…». Мне пришлось связаться с секретарём.

– Сожалею, – ответила женщина, – Анатолий Романович с вами встретиться не сможет, он сейчас в больнице и выйдет не скоро.

– Что с ним, если не секрет?

– Сердечный приступ, однако, он предупредил своего заместителя и меня о вашем возможном визите. Мы работаем до шести вечера. Можете обращаться напрямую к нашим сотрудникам, если что-то будет нужно, я готова вам помочь, – и она положила трубку.

Вот тебе и раз. Хотя ничего удивительного, постоянная нервотрёпка никому на пользу не пошла. И Лучанов тоже не из железа. А мне надо поговорить с подчинёнными Черновской, теперь уже бывшими.

В вестибюле строительной фирмы меня вновь встретил Мельников.

– Привет, Саша, опять к нам?

– Здравствуй, Михалыч. Куда же мне ещё податься? Что с директором случилось, ты знаешь?

– Народ, говорит, – Мельников понизил голос, – что как только полиция заинтересовалась делами, после твоего визита, так он сразу в больницу залёг. Вот так Саша. Ох, люди, люди… – охранник покачал головой.

– Понятно, а где у вас тут планово-экономический отдел?

– Поднимешься на третий этаж, по коридору четвёртая дверь, на ней написано – «ПЭО».