«Если», 1999 № 10

Пока что у Триставера не имелось причин сожалеть о принятом решении. Постояльцев в гостинице поубавилось, из-за чего питание стало почти приличным, кормили по расписанию и без задержек, а порции увеличились. К тому же теперь ему смогли предоставить отдельную комнату. Уехавшие постояльцы прихватили с собой и внушительный контингент гостиничных блох, что лишь повысило комфорт. А самое главное, он приобрел пятерых новых клиентов — и всего за четыре дня.

Потребности покупателей оказались весьма прозаическими — три порции приворотного зелья, эликсир для скота, раненного эльфийскими стрелами, и амулет против ветра, — но, напомнил себе Триста-вер, клиент есть клиент. Все пятеро ушли удовлетворенные и наверняка порекомендуют мага друзьям и соседям.

Вообще-то даже хорошо, что никто не пришел к нему, требуя избавления от сложного, хитро спланированного заклинания, защищенного дьявольским контрзаклинанием, призванным сбить с толку, запудрить мозги, а то и нанести ужасный вред тому, кто попытается развеять чары. Подобных клиентов отвергать столь же опасно, как и браться за дело. К счастью, их всегда можно направить к коллегам, специализирующимся на борьбе с подобными чарами, а себе оставить менее опасную работу.

Триставер полагал, что любовь должна быть вознаграждена. В мире, где так много здоровых и счастливых людей начинают вздыхать и страдать, бледнеть и падать в обморок, а порой чахнуть от тоски, он считал себя общественным благодетелем. Потому что помогал людям получать то, чего они страстно желали. Триставер достиг совершенства в любовных чарах, заклинаниях, эликсирах, приворотных зельях и амулетах. Ему настолько удавалась эта область магии, что он редко работал в другой.

Сидя перед гостиницей в тот теплый солнечный летний день, он вспоминал уехавших коллег, а также тех двоих, которые не приехали на собрание гильдии. Впрочем, Конхун и Кедригерн и раньше не баловали коллег своим присутствием. Конхун представлял собой образчик чистейшей мизантропии, а Кедригерн теперь стал семейным человеком. И весьма счастливым семьянином, судя по тому, что о нем рассказывали и что Триставер увидел сам во время своего единственного визита к коллеге. А ведь Кедригерн обрел такое счастье, не воспользовавшись даже крошечной порцией любовных чар! Уже один этот факт давал достаточно пищи для размышлений.

Женатые чародеи — редкость. О счастливо женатых чародеях прежде и вовсе не слыхивали. Колдуны вообще избегали серьезных отношений с женщинами. Судьба, принятая Мерлином от рук Вивьен, стала для всех суровым предупреждением и запомнилась накрепко.

Однако жена Кедригерна оказалась прелестной женщиной и очаровательной хозяйкой, к тому же способной помощницей в магии. И еще она каким-то образом заставила Кедригерна одеваться чуть более респектабельно, что стало немалым достижением с ее стороны. Впрочем, ее муж и ныне одевался как работяга, но уже смотрелся хотя бы как добившийся успехов работяга. Конхун же и вовсе рядился в обноски, словно попрошайка.

А внешность очень важна, в десятитысячный раз напомнил себе Триставер. Он встал со скамьи, стряхнул с колен крошки и разгладил длинную черную мантию, на которой поблескивали кабалистические, астрономические и эзотерические знаки. В это время года в мантии было чертовски жарко, но чародей — вы уж извините, Конхун и Кедригерн — должен одеваться как полагается. Снять в жару остроконечную шляпу — уже уступка. Чародей провел пальцами вдоль длинной белоснежной бороды и откинул назад упавшие на плечи серебристые локоны. Недостаточно быть чародеем, надо еще и выглядеть чародеем.

Триставер мысленно любовался этой приятной аксиомой, когда ее истинность подтвердилась появлением прилично одетого и вежливого юноши, который остановился перед ним, изящно поклонился и осведомился:

— Будьте любезны, сир, имею ли я честь обращаться к мастеру Триставеру, великому чародею?

Выгнув дугой колючую седую бровь и поглаживая висящий нa груди серебряный медальон Чародейской гильдии, Триставер ответил низким театральным голосом:

— Воистину так, юноша. Что ищешь ты у чародея — совета или помощи?

— Для себя я не ищу ничего, мастер Триставер, — заявил юноша.

— Я слуга отважного Беррендаля, ждущего вашей помощи в опасном походе.

— Понятно. Опасном походе. И чего желает твой хозяин — чар безопасности в пути, или быстрой победы, или защиты от магии других чародеев? Быть может, чар любви? Какой именно помощи он от меня ожидает?

— Увы, господин, сие мне неведомо. Но отважный и благородный Беррендаль сейчас в гостинице. Он просит вас оказать честь и составить компанию за столом, намереваясь в приятной беседе прояснить все обстоятельства, — ответствовал юный оруженосец.

— Я отправлюсь к твоему хозяину. Веди, мальчик мой, — сказал Триставер, величественно взмахнув рукой, отчего вышитые на мантии символы вспыхнули на солнце. Надев высокую шляпу, он последовал за юношей.

* * *

В дверях его встретил владелец гостиницы:

— Господин Триставер, я спешу сообщить, что вас…

Чародей поднял руку. Хозяин смолк на полуслове.

— Знаю, Уот, и уже иду к Беррендалю.