Если бы не ты

Я отметила, что у мамы получается немного шевелить руками и хоть движения пока нескоординированные, но она старается затронуть меня. Как это приятно – ощущать ее тепло, запах, любовь! Для меня в тот момент это было жизненно важно. Она пыталась произносить простые слова. Да, не всегда у нее получалось четко и понятно, я знала, что это но это дело времени и что мы справимся!

Я рассказывала ей обо все на свете: о Лондоне, о бабушке, о Гене, об учебе, о своей работе. И очень хотела узнать все о ней. Как прошли эти годы без меня? Почему раньше не разрешала мне видеть ее? Почему я так долго ничего не знала? Я понимала, что она все равно не ответит, а потому не стала омрачать нашу встречу этими темами.

Голос отчима прервал наше общение.

– Ксюша, пойдем обедать? Маме нужно на процедуры. Обещаю, вы еще увидитесь.

Максим Петрович взял коляску и увёз маму в сторону гостевых комнат. Гена говорил, что там из нескольких пустых комнат отчим сделал для мамы личный реабилитационный кабинет и специально оборудованную спальню и ванную, чтобы маме было комфортно и уютно. Конечно, ему приходилось постоянно возить ее в больницы на процедуры и обследования, но что-то он может делать дома, и я ему безмерно благодарна за это!

Обедали мы втроем: после процедур мама уснула: ей был необходим отдых, чтобы нервные волокна, мышцы полноценно восстанавливались после нагрузок.

Отчим и Гена обсуждали какие-то свои дела, а я все думала о маме. За этими мыслями упустила вопрос, адресованный мне.

– Ну так что? Добро. Ксюша, ты согласна? – спросил Гена. Я не поняла, что он имел в виду.

– Извини Ген, я прослушала, – смущенно созналась я.

– Я говорю, что на неделе ты живешь у нас, а на выходные можешь перебираться сюда. Только приезжаешь со мной и со мной же возвращаешься. Никаких выходов за территорию особняка без меня быть не должно. Согласна?

– А так можно? – не веря своему счастью, я смотрела то на Гену, то на отчима.

– Можно, – согласился Максим Петрович. – Только осторожно. Для Кати это своего рода лекарство и стимул двигаться вперед. Она безумно по тебе скучала. А в пятницу, представляешь, смогла так сильно махнуть рукой, что статуэтку в саду разбила!

– А что в пятницу? – Гена вопросительно посмотрел на отчима.

Они ему не сказали. Я ломала голову над тем, почему он не выносит мне мозг, а они ему просто ничего не сказали.

– Я Катю обрадовал, что Ксюша приедет. Мы в розарии как раз гуляли, – как ни в чем не бывало врал отчим, хитро поглядывая на меня.

Остаток воскресенья пролетел незаметно. После обеда я успела еще немного побыть с мамой. Мы погуляли с ней в саду, я помогла отчиму ее покормить и уложить спать. С его возможностями он мог бы нанять армию сиделок, но предпочитал делать по максимуму все сам. Объяснял, что не доверяет никому, что мама стесняется посторонних людей, а ему только в радость лишний раз побыть с ней рядом. Именно поэтому на помощь позвали Лешу, временно он заменял отца на предприятии. Нет, конечно, с мамой рядом постоянно была медсестра. Она делала инъекции, следила за ее самочувствием, помогала отчиму во всем, а когда Максима Петровича не было дома, полностью заменяла его. Меня радовало то, что теперь и я смогу помогать, пусть и всего два дня в неделю.

– Ген, ты собирался к Вадику заглянуть? Он сейчас на посту. А я пока Ксению на пару слов заберу, никто не против?

Нам уже пора было возвращаться в город, мне на следующий день надо было на учебу, да и у Гены были дела, но я помнила о своём обещании поговорить с отчимом. Мы поднялись в его кабинет на третьем этаже. Максим Петрович сел за стол в высокое кожаное кресло, а я – напротив, в кресло чуть поменьше.

– Не хотел поднимать разговор при Гене. Как ты уже поняла, ничего про вечер пятницы я ему не рассказал. Не хотел пугать лишний раз. Да и знаю я его. Начал бы себя винить в том, что недосмотрел за тобой. То, что ты приехала, скажу сразу, меня не пугает и не удивляет. Я был уверен, что рано или поздно это случится, что ты не сдержишься. Территория здесь охраняется, лишних глаз нет. Бог с тобой! Но вопрос у меня в другом. – Отчим поднял глаза и строго посмотрел на меня ледяным взглядом. – С кем ты приехала?

Я молчала, да и что я могла ему ответить? Правду? Но я знала, что если скажу, кто и при каких обстоятельствах привез меня сюда, поднимется паника. Если они только почувствуют угрозу, то точно никаких выходных с мамой мне не будет. С другой стороны, кто как не Соболев должен знать, что его связывает с Черниговским. Стоит мне только назвать фамилию Тимура, как все станет ясно.

– Ксения, я повторяю свой вопрос: с кем ты приезжала в пятницу?

34. Суп в кедах

– Ксюша! Миронова! – Стас, староста нашей группы, ткнул меня в спину чем-то острым – наверно, карандашом.– Ксюша-а-а-а! Я не отстану. Идут все. Я обещал стопроцентную явку от нашей группы.

– Козулин, я для кого лекцию читаю?!

Зинаида Ефимовна, наш преподаватель теории перевода, очень ревностно относилась к дисциплине на своих парах. Поэтому я старалась не обращать внимания на тычки старосты.