Если мой самолет не взлетит

Оля пускалась на разные хитрости и уловки, которые подсказывало ей сердце. Эти хитрости были наивны и даже смешны. Так, например, она иногда говорила Сереже, что твердо решила больше с ним не видеться. Ей казалось, что он должен испугаться и постараться ее отговорить и быть с ней нежным.

–Ну что ж. Раз ты решила. Ты свободна. Я не могу тебе мешать, – грустно говорил Сережа, в душе которого загорался огонек надежды, что все же кончится это странное положение.

Оля была несчастна так, что ее жесты и слова часто казались театральными, от чего Сережа немного морщился. «Ну почему нельзя без театра?» – думал он, когда Оля говорила, что она все равно благодарна судьбе за эту любовь, что один день с ним для нее дороже, чем все годы, которые были до него.

Сережу очень успокаивало то обстоятельство, что детей у них не было. То есть с житейской точки зрения Оля ничего не теряла с его уходом. Она просто возвратилась к той жизни, которая была до него.

Тем более, что Сережа собирался ей все вернуть.

Сережа собирался переписать мансарду на Олю, потому что теперь он потерял право жить в Олиной квартире, и начал искать жилье (и он бы так и сделал). Но Оля была категорически против. Она сказала, что хочет, чтобы у него все осталось, и что хоть это он может для нее сделать.

И ведь самое смешное состоит в том, что он не лицемерил, и Оле действительно стоило немалого труда оставить ему квартиру и обстановку. И сдался он действительно только потому, что считал себя очень виноватым перед ней и не хотел возражать.

С Сережей я почти не виделся в это время. С Олей я встречался иногда и пытался успокаивать ее и осторожно убеждать, что все пройдет, что нужно время и т. д. То есть говорил, конечно, банальности, но бывают такие моменты в жизни, когда все эти пошлости более уместны, чем мысли новые и глубокие.

Такая любовь, которой любила Оля, должна приходить к человеку очень юному. Потому что в юности человека в такой ситуации очень поддерживает сама молодость. А ей было тридцать лет, и до этой истории она уже хорошо узнала и жизненную скуку, и пустоту одиночества. Поэтому для нее все это было очень болезненно.

Я ждал, что за таким взрывом чувств у Оли неизбежно последует период пустоты, и надеялся, что начнется ее разочарование в Сереже. Я даже пытался осторожно намекать ей на то, что Сережа совсем не такая значительная личность, как ей кажется. Я осторожно говорил ей, что она чудо, что так получилось только из-за его ни с чем не сравнимой лени.

–А ты думал, что такое на самом деле его лень? А тебе не приходило в голову, что он на самом деле чувствует то, что говорит? – спросила она.

Так в том и дело, что я был убежден в его искренности! Я почувствовал, что могу сейчас лишиться ее доверия и уважения, поэтому заговорил о чем-то другом.

Сережа успокоился. Только стал больше пить. Но он был убежден, что ничего поделать нельзя, вернуться к жене он не может, потому что станет только хуже.

Вдруг Оля завела разговор о разводе. Когда я пришел к ней, она сказала, что хочет уехать, что здесь она жить не может, что нужно стараться снова устроить свою жизнь.

Сережа с радостью согласился. Он тоже поддерживал ее мысль о том, что, может быть, она снова сможет быть счастлива. Он очень надеялся, что она выйдет замуж второй раз. Потому что если бы она нашла счастье, то все получилось бы к лучшему, и его совесть могла бы быть спокойна.

Развелись они быстро.

Однажды, когда я пришел навестить Ольгу, она сказала, что все здесь продала и купила квартиру в Москве.

–Скоро уеду, – сказала она.

–Отлично. Будет, с кем выпить чашку кофе в Москве. Я там часто бываю в командировках.

–Понимаешь, я хочу забыть и оставить все, что было здесь. Поэтому я хочу навсегда расстаться со всем и всеми, кого я здесь знала. Не обижайся, было здорово. Новая жизнь – так новая жизнь.

–Но, может быть, тебе когда-нибудь потребуется человек, который сделает для тебя все?

–Тогда ведь я сама смогу тебя найти. Не ищи меня. Я не знаю, смогу ли я тебя видеть.

–Понимаю.

–Ты самый лучший человек, которого я встречала.

Признаюсь, ничего более приятного в своей жизни я не слышал.

Во время разговора что-то в ней показалось мне странным. Она как будто все время думала о чем-то другом, не о том, что говорила. Я чувствовал, что ее слова и ее мысли не имеют ничего общего.

Однажды Ольга позвонила мне на работу и сказала, чтобы я пришел, потому что она уезжает и хочет попрощаться. Квартира была уже почти пустой, она заварила чай.

–Ну что, прощай, – сказала она, – ночью я уезжаю.

–Может быть, все-таки мне можно знать, где ты будешь?

–Нет, тебе в-особенности этого знать нельзя. Ты ведь понимаешь. Это невозможно. Невозможно. Поклянись, что не будешь меня искать.

–Не хочу.

–Ты это сделаешь, потому что я так хочу. Обещай. Ну.

–Хорошо.

Мы помолчали.

–Ну все, иди, – сказала Ольга.

–Я хочу проводить тебя на поезд.

–Нет, иди.