Если верить лисам II

– Дорогая, ты заставляешь нас ждать.

Меня передернуло от ее голоса, полного мягкого укора. Будто бы у нас была договоренность, которую я нарушила.

Раньше так часто случалось: матушка ненавязчиво обвиняла меня в чем-то, и я чувствовала себя виноватой. В этот раз я ощутила лишь раздражение.

Слишком много времени прошло, но она почему-то была уверена, что я ничуть не изменилась.

Юноша негромко кашлянул, напоминая о себе, и мама изобразила доброжелательную улыбку.

– Что же это я? Позволь представить тебе…

– Йормэ все-таки был прав, да? – перебила я, не дослушав. И мама растерянно замолчала – к такому она была не готова.

– О чем ты? – наконец поинтересовалась она спустя некоторое время.

– Вы действительно решили меня кому-то продать?

Пусть этот юноша не был мне знаком и не заслуживал оказаться в подобной неловкой ситуации, но делать вид, что все в порядке, я не могла. Меня не посчитали нужным сделать официальной дочерью барона раньше, опасаясь, что в случае чего я буду претендовать на наследство, но, как только появилась возможность заработать на мне, тут же вознамерились принять в семью. Даже несмотря на то, что я понимала, зачем меня обучали и пытались вырастить леди, спокойно воспринимать происходящее не получалось.

Подозреваю, будь мой самоконтроль так же хрупок, как у Йормэ, общежитие уже пылало бы.

Мама покосилась на моего предположительного жениха. Ей неловко было обсуждать подобные вопросы в его присутствии.

– Что ты такое говоришь, Вейя? Удачно выйти замуж – разве не это главная цель любой девушки? А барон, – она бросила еще один взгляд на юношу, – лучшая партия для тебя. Ты не представляешь, как много юных леди будут тебе завидовать.

– У меня другая цель, мама.

Вместо того чтобы признать мою правоту и смириться с выбором, она обернулась к юноше с мягкой улыбкой.

– Вы должны ее понять, она просто стесняется. Это все моя вина, не стоило так неожиданно вас знакомить.

Барон с сомнением посмотрел на меня. Больше он не улыбался.

– Мне не кажется, что это так.

Слова его не были услышаны. Матушка еще верила, что все выйдет так, как она желает. Так, как случалось раньше. Словно я не уходила из дома, чтобы поступить в академию, и мы не расставались на долгих шесть лет, даже не встретившись ни разу.

Воспользовавшись моментом, барон покинул нас, и по его взгляду несложно было понять, что мы едва ли еще увидимся. Если все именно так, как сказала мама, и у него нет недостатка в кандидатках на роль жены, за меня он цепляться уж точно не станет. И это радовало.

Огорчало другое: в отличие от барона я сбежать от матушки не могла. И не потому, что не хотела, она просто вцепилась в мою руку, будто предугадав мое желание.

– Вейя, сейчас ты поставила меня в очень неловкое положение. Разве такой я тебя воспитывала?

– Мной занимались нянечка, гувернантка и нанимаемые тобой учителя. Можешь спросить с них.

До сих пор от воспоминаний о детстве начинало покалывать руки и ноги, которым часто доставалось розгами.

– Все из-за того мальчишки? Он плохо на тебя влияет! – Воспоминания о Йормэ тенью легли на ее лицо. Матушка поджала губы. – Подобное поведение неприемлемо, Вейя. Я так много сделала для тебя, от столького отказалась…

– Хватит! – Мой голос эхом разнесся по холлу общежития, привлекая к нам внимание. Мама обеспокоенно огляделась.

– Тише.

И я понизила голос, чтобы избежать чужого внимания. Это касалось только нас двоих – меня и матушки.

– Что такое? Неприлично? Я тебя позорю? Что подумают люди? Ты постоянно заставляешь меня чувствовать вину, постоянно напоминаешь, что не бросила меня, хотя могла бы. Говоришь, что я должна быть тебе благодарна? – Я действительно была ей благодарна. Долгие годы считала, что обязана ей всем, раз уж выжила, но мои заблуждения не могли длиться вечно. – Только… правда ли ты все это сделала из жалости ко мне? Тебе важна была я или чужое сочувствие? Как же, такой жертвенный поступок, не отказалась от убогого потомства. Самоотверженность, достойная восхищения… Ты правда делала все для меня? Или для себя?

Я не знала, что заставило маму оставить меня при себе, мы никогда об этом не говорили… но сейчас у меня уже не получалось верить, что своей жизнью я обязана ее бескорыстной любви.

– Как ты можешь так говорить? – ахнула она.

– Ты хоть немного обо мне беспокоилась? Когда к вам в дом пришли люди и сообщили, что я пропала, ты переживала обо мне?

– Ну разумеется…

– Тогда почему пришла, только когда появилась надобность подписать бумаги на удочерение? Почему вспомнила обо мне, только когда нашлась подходящая партия для замужества?

– Что бы ты понимала, – вспыхнула мама. – Это была настоящая удача. Тебя порекомендовала сама графиня. Мы и не рассчитывали породниться с таким богатым родом. Чтобы ты знала, барон…

– Какая графиня меня порекомендовала?

– Вейя…

– Какая?!

Услышав имя тети Йормэ, я даже не удивилась. Этого следовало ожидать, раз графиня готова была натравить на меня стайку прирученных ею девушек, то и попытаться выдать меня замуж за кого-нибудь тоже могла. Лишь бы я перестала крутиться вокруг ее племянника.