Есть!

Приняли ее запросто, но душевно. На стол Анке подала один салат: свеженькие листья корна, авокадо, черри-томаты и заправка с маком. Потом был тыквенный суп-пюре с самой чуточкой карри – сверху вся эта оранжевая красота была посыпана обжаренными тыквенными же семечками. Мара выхлебала мисочку с супом, как голодная дворняжка, и одобрительно облизнулась. Анке поставила на стол свинину с бананами, тушенными в нежных сливках, потом было тархуновое желе, кофе с ликерами и пресловутый «мет». Мара отдыхала за немецким столом всем своим толстеньким существом. Забытый язык подставлял ей, как ступеньки под ноги, темы для разговора – вскоре всем троим казалось, что они знакомы целую жизнь. И в прошлой жизни (если допустить, что она бывает) скорее всего общались тоже.

Фридхельм проводил Мару до машины, Анке душевно махала ей с балкона рукой.

Специально обученный ангел скрупулезно отвесил на самых точных в мире весах небольшую меру радости пролонгированного действия: ему нужно было подготовить гражданку Винтер Мару Михайловну к безрадостной полосе испытаний с препятствиями. Полоса была, несомненно, черного цвета – как нефть.