Есть!

Кирилл приехал в аэропорт вместе с Ромочкой – они встречали Мару Михайловну с цветами, торжественно, как приму-балерину. Мара понюхала вначале внукову мяконькую макушку, потом розы и решила, что внук пахнет лучше всего на свете. Даже лучше роз! Мара Михайловна больше не боялась старости: ее перевезли на другой берег в целости и сохранности.

Глава девятнадцатая,

свадебная и поэтическая

Знаете, как это бывает: встанешь ночью, пардон, по срочному делу и потом возвращаешься сонный к нагретому месту в кровати. А теперь представьте, что, когда вы вернулись, там, на вашем месте, лежит чужой человек. Лежит он себе, посапывает на вашей подушке, укрывшись вашим одеялом, положив, к примеру, ногу (это еще в лучшем случае!) на вашу жену. И вам – спящему, пижамному человеку – в этой кровати просто не осталось места.

Примерно такое ощущение от собственной жизни преследовало Аркадия Пушкина, главного режиссера канала «Есть!», мужа, отца и  цитателя .

Гражданином он мог и не становиться, а вот поэтом быть пришлось. По причине фамилии – военной, пушистой, мюнхгаузеновской, но прежде всего поэтической.

Маяться фамилией Пушкин начал с самого раннего детства.

– А Эс Пушкин? – еще в детском саду веселились воспитатели и воспитанники, счастливые носители простых фамилий типа Иванов, Матвеев и Кошкин.

Даже фамилия Горшков на фоне А.С.Пушкина смотрелась привлекательно, и втайне маленький Аркашон примерял ее, как мать семейства – прозрачный пеньюар. А что? Аркаша Горшков. Аркадий Степанович Горшков – во всяком случае, никто не станет глумливо смеяться и спрашивать: «Ужель тот самый?»

В школе глумление продолжилось – кучерявый гений на портрете стоял вполоборота, стараясь не смотреть на то, как хихикают над однофамильцем красивые девочки и злые мальчики.

«Дать бы вам всем под зад, и полетите вверх кармашками», – думал юный Пушкин, превратно представлявший себе понятие «тормашки». У него вообще было очень особенное – как и полагается поэту – отношение к словам. Некоторые он произносил и понимал совсем не так, как требовалось в диксионариях.

Например, телефонное «алло» он с младых ногтей превратил в «алоэ».

– Алоэ, – говорил Пушкин телефону, и собеседники против всякого своего желания воображали мясистое целебное растение. У которого отростки – словно крокодильи челюсти.