Читаем Эстетика энергоэволюционизма полностью

А уж что касается красоты лица — тут просто от винта. Форма и размер носа, рта, подбородка, ушей — какая разница, если это в пределах нормы и работает хорошо? Размер и разрез глаз — а вам какая разница, если они хорошо видят? Хлоп разница — Европа и Азия — каноны красоты лица у разных рас, естественно, различаются. Относительность красоты, ага?

Истинно влюбленному его избранница всегда кажется очень красивой — он просто не может понять, как она может кому-то не нравиться, она же в общем явно красивее всех. Рассудком можно отмечать, что форма ее носа отличается от греческого канона, что глаза не очень большие, а на скулах веснушки, — но для него это не имеет отношения к красоте, потому что ну явно же видно — красива именно она, а у других имеет место правильность черт, которая обычно считается красотой, но именно самой-то красоты у них нет, а есть некое внешнее и условное ее подобие. И если другим больше нравится ее подруга — он даже жалеет их немного за слепоту и эстетическое убожество: подруга, конечно, ничего так, но куда ей до моей девочки. Если он потом разлюбит и взглянет «объективными глазами» — черт, подруга-то окажется и верно красивее, а эта-то и верно ничего уж такого: что может быть обычнее?..

Кстати о красоте лица. Мерлин Монро. Если рассмотреть ее лицо честно и подетально — ничего там особенно красивого нет. Более всего смахивает на лубочную красотку с обертки мыла. Пергидрольная блондинка с перманентом, черты крупные и грубоватые: ни тебе изящного носика, ни чуть раскосых глазищ, ничего тонкого и изящного, почти помесь куклы с коровой. В чем дело, почему полмира на нее так запали? Да Рэкел Уэлч или Мишель Мерсье гораздо красивее; вроде бы гораздо красивее. И вклад Монро в мировое киноискусство весьма скромен, прямо скажем. Но — но — сочетание этих черт, невинности с тонкой подрисовкой порока, наивности с потенцией страсти, детскости с идеальной женственностью развитого крупного тела (биполярность! биполярность!) — и дает эффект, бьющий уже треть века с фотографий.

Чем это, интересно, она совершеннее многих других вполне красавиц? Чего это в ней такого особенно полезного и целесообразного? И чем, чтоб провалиться, светлые вьющиеся волосы лучше темных и прямых? Кому что идет, да? Вот и я говорю. Нравится — не нравится.

Нет, способность восприниматься как красивое и полезность для чего-то — вещи разные; они могут совпадать, а могут не совпадать.

Оружие. Гранатомет неуклюж: куцая труба; а уж куда как эффективен. Боевой вертолет топорщится углами и консолями — страшноват и внешне даже нескладен. То ли дело «МиГ-15» или «Конкорд» — изящен, плавен, стремителен. Меч красив, топор не очень. Противотанковая пушка — длинная, хищно распластанная по земле, хороша, кто понимает, — а минометы недаром называют «самоварами» — труба, плита, подставка, любоваться нечем. Уж сколько ума и чувства вкладывалось в форму и отделку древнейшего из оружия — ножей: кинжал или финач ну так же и просятся тебе в руку и ему в брюхо, — плавность черт, удлиненность, блеск. А в испанской навахе — в отличие от стилета — ничего изящного. А английские коммандос традиционно вооружаются ножом эффективнейшей формы — «воловий язык»: форма вроде листа дерева — обоюдоострый клинок, сильно и плавно расширяющийся от острия, — рассекает при ударе все без затруднений, широкая рана; но куда ему по красоте форм до кортика или даги.

Автомобиль. Совершенство — «Формула-I»: сравните эту помесь сигары с гробом на четырех торчащих в стороны колесах с «мерседесом» или «ягуаром». Сравните вездеходный джип с роскошным «бентли». Нас манит плавность обтекаемых форм, блеск отделки, — ну, чтоб глаз радовался воплощению скорости и комфорта. А ведь джип-«виллис» неказист, но гораздо более целесообразен, высокий старомодный «роллс-ройс» предельно удобен и комфортен; и вдруг выкатит репликар тридцатых годов, угловатый лаковый кузов с никелевыми побрякушками, и все ахают: как красив… а ведь менее совершенен.

Парусная яхта красивее гоночного катера-катамарана.

Паровоз делается красивее, если убрать все, что можно, под обтекаемый вытянутый корпус, да? Выигрыша в скорости может практически не быть, но «линии улучшаются».

А бесполезность украшений? А бесполезность моды? А с чем кушать колоннады храмов?

Да нет, красота и прикладная польза — вещи разные. И идеально отвечающее своему назначению, идеально целесообразное — отнюдь не значит красивое. Идеально практичная одежда — камуфляжный комбинезон. Идеальная форма жилища — параллелепипед с двускатной крышей. А вы про Версаче и Миланский собор.

4. Много вам пользы в классической музыке — если вы не зарабатываете ею на жизнь? А есть ведь — красота музыки, красивая музыка.

Перейти на страницу:

Все книги серии Энергоэволюционизм

Похожие книги

188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература
Основание Рима
Основание Рима

Настоящая книга является существенной переработкой первого издания. Она продолжает книгу авторов «Царь Славян», в которой была вычислена датировка Рождества Христова 1152 годом н. э. и реконструированы события XII века. В данной книге реконструируются последующие события конца XII–XIII века. Книга очень важна для понимания истории в целом. Обнаруженная ранее авторами тесная связь между историей христианства и историей Руси еще более углубляется. Оказывается, русская история тесно переплеталась с историей Крестовых Походов и «античной» Троянской войны. Становятся понятными утверждения русских историков XVII века (например, князя М.М. Щербатова), что русские участвовали в «античных» событиях эпохи Троянской войны.Рассказывается, в частности, о знаменитых героях древней истории, живших, как оказывается, в XII–XIII веках н. э. Великий князь Святослав. Великая княгиня Ольга. «Античный» Ахиллес — герой Троянской войны. Апостол Павел, имеющий, как оказалось, прямое отношение к Крестовым Походам XII–XIII веков. Герои германо-скандинавского эпоса — Зигфрид и валькирия Брюнхильда. Бог Один, Нибелунги. «Античный» Эней, основывающий Римское царство, и его потомки — Ромул и Рем. Варяг Рюрик, он же Эней, призванный княжить на Русь, и основавший Российское царство. Авторы объясняют знаменитую легенду о призвании Варягов.Книга рассчитана на широкие круги читателей, интересующихся новой хронологией и восстановлением правильной истории.

Анатолий Тимофеевич Фоменко , Глеб Владимирович Носовский

Публицистика / Альтернативные науки и научные теории / История / Образование и наука / Документальное
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное