Эта девочка Моя

Я думал, что буду счастливее, зная, что причинил ей боль, но вместо этого я чувствую только еще большую боль… Я чувствую себя куском дерьма, ведь я причинил вред невинному человеку.

Я качаю головой, теперь пути назад нет. Она права. Я обречен. Она даже не представляет, насколько, печальной стала моя жизнь, насколько я потерян без нее. Потерял единственную причину дышать, и теперь я задыхаюсь, медленно теряя себя.

— Ты в порядке, Кир? — я слышу чей-то голос за дверью и вытираю лицо тыльной стороной ладони. Я не могу открыть дверь в таком состоянии. Не могу позволить им узнать, насколько я слаб перед этой девушкой.

— О, да конечно. — Стараюсь говорить так, чтобы боль не звучала в моем голосе. — Я выпил немного текилы раньше. Зря с пивом смешал, — вру я, зная, что не могу выйти к ним прямо сейчас. Я не могу смотреть им в глаза или позволить им увидеть меня в таком состоянии.

— Ладно, чувак, просто беспокоюсь за тебя, — после того, что кажется вечностью, я спускаю воду в туалете, мою руки и выхожу из ванной.

Я беру свой телефон с дивана и иду к себе в комнату. Опускаюсь на матрас и смотрю в потолок, погружаюсь в свою боль, задаваясь вопросом, как я дошел до такого состояния?

Как я позволил себе дойти до точки не возврата?

Глава тридцать четыре

Мы с ребятами перебираемся в дом на соседней улице, вечеринка уже в самом разгаре, кухонный островок превращен в импровизированный бар, а гостиная в танцпол. К счастью, сегодня вечеринка проходит не у нас. Я не уверен, что справился бы с подобным событием, если бы это было так.

Мое существование стало пыткой с тех самых пор, как я поделился аудиозаписью с ребятами. И хотя уже прошло несколько дней, но тошнотворное чувство не отпускает мой желудок.

То, что я сделал, было неправильно… это неправильно с любой девушкой, но в отношении Ди, это неправильно вдвойне.

Какая-то громкая песня начинает рваться через дерьмовые колонки, вибрируя внутри меня, усиливая легкую пульсацию, которая уже была у меня за глазами.

Тёма протягивает мне пиво, и я открываю его, делая маленький глоток. Обычно я надираюсь и начинаю подыскивать, во что вонзить свой член, но сегодня даже пиво не сможет заглушить мои страдания, и никакие ласки другой цыпочки не помогут мне забыть того единственного человека, которого я действительно хочу.

Я киваю, улыбаюсь и разговариваю с людьми, делая вид, что все в порядке, в то время как внутри, меня медленно съедает чувство вины.

Образ Дианы преследует каждый раз, когда я закрываю глаза.

Я столько раз пожалел о том, что нажал на кнопку воспроизведения, что хотел бы вернуться в прошлое и ударить себя за то, что был таким эгоистичным мудаком.

Не имеет никакого значения, сколько раз я пытался проглотить боль, которую она мне причинила. Сейчас я понимаю, что навредил себе, впустив других в свою больную потребность причинить ей боль.

— О Кир, привет, а я и не знала, что ты здесь, — Маша подходит ко мне, ее бедра сексуально покачиваются. Она обхватывает рукой мое предплечье и прислоняется ко мне, — здесь очень шумно, хочешь подняться наверх? — говорит она, хлопая своими длиннющими ресницами.

— Я только что пришел, может, позже.

Она бросает на меня неодобрительный взгляд, и я не успеваю среагировать на быстрое движение ее руки, которой она обхватывает мой член. Мой дружок дергается, но не из-за руки Марии, нет, а потому что в ту же секунду я замечаю Диану в другом конце квартиры.

— Похоже, он хочет подняться наверх, — воркует Машка, подходит ближе, энергичнее поглаживая мой член.

И, конечно же, в это самый момент Диана поднимает глаза и видит нас. Даже из другой комнаты я замечаю гнев, закипевший в ее глазах.

Она ожидает от меня изменений в лучшую сторону, черт возьми, да и я ожидаю лучшего от себя.

Когда Анька тоже замечает эту картину, то берет Диану за руку и тянет в сторону, и вместе они исчезают на кухне.

Я отталкиваю Машу от себя и направляюсь туда же.

Сейчас у меня есть шанс извиниться за то, что я снова и снова был самым настоящим засранцем.

Я пробираюсь сквозь толпу, пытаясь добраться до нее, но кажется, что все сейчас против меня. Когда в толпе появляется проход, я пользуюсь этим, но успеваю сделать всего несколько шагов, прежде чем передо мной возникает фигура Игоря.

— Привет, дружище, — по его тону я замечаю, что он нервничает.

Я знаю Игоря с самого первого дня учебы. В нем нет ничего особенного, но я считал его другом, по крайней мере, до тех пор, пока он не заинтересовался Ди.

— Чего ты хочешь? — говоря с ним, я все так же не свожу глаз с входа на кухню.

— Слушай, — он нервно почесывает затылок, — раз уж ты закончил с Дианой то получается, игра окончена, и теперь, я хочу подкатить к ней, — начинает объяснять он, а я уже чувствую, как ревнивая ярость бьется у меня в груди, требуя выхода.

Он ухмыляется, и мне хочется стереть это самодовольное выражение с его уродливого лица.