Эта девочка Моя

Я стараюсь не встречаться с ними взглядом, чтобы не выдавать, насколько фальшив мой смех, поэтому вместо этого я смотрю в окно. У меня перехватывает дыхание, когда я вижу, как знакомая фигура идет прочь от кафе.

Я не вижу его лица, но мне это и не нужно, я знаю, что это он. Может быть, он должен был встретиться с ними здесь? Я не думаю об этом слишком много. Я не могу позволить себе зацикливаться на мыслях о нем, потому чо знаю они поглотят меня.

— Шоколадный торт на вынос, — официантка появляется из ниоткуда, ставя пакет на стол передо мной.

— Спасибо, — я встаю со своего места и беру пакет. — Извините, что ухожу, подруга, наверное, ждет меня возле двери… ну, или, скорее всего не меня, а свой торт, — говорю единственное, что пришло в голову. Ведь, все, о чем я сейчас думаю, это как поскорее сбежать от Игоря и его друзей.

— Конечно, все нормально. Может, мы как-нибудь еще потусуемся? — говорит Игорь, в его голосе так много надежды.

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки.

Нет.

— Конечно, может быть… Увидимся. Пока, ребята.

Я улыбаюсь им в последний раз, прежде чем выйти из закусочной и вернуться к себе домой. Прогулка до дома не занимает много времени, я просто иду и наслаждаюсь свежим воздухом.

Это помогает проветрить голову, и впервые за долгое время я чувствую, что могу дышать, по-настоящему дышать. Когда я, дохожу до дома, то чувствую себя немного расстроенной от того что моя прогулка закончилась. Я даже не успеваю войти в квартиру, как Анька уже вырывает пакет у меня из рук.

— Вик, торт! — кричит она из коридора.

Я улыбаюсь… первая искренняя улыбка за сегодня. Она садится на диван и начинает с аппетитом поедать торт, как будто не ела уже много лет. К тому времени, как мы с Викой садимся и достаем свои кусочки, она уже наполовину покончила со своим.

— Как прошел твой день? — спрашивает меня Вика, пока мы едим.

Я рассказываю ей все, что произошло. Предпочитаю не хранить секреты, а поскольку про обиду Кирилла на меня известно чуть ли не каждому в универе, я не могу рассказать им что-то, что они не узнают через сплетни.

Я открываю рот, чтобы спросить, как прошел ее день, как вдруг стук в дверь прерывает меня.

— Я открою, — говорит Вика, встает и подходит к двери. Берется за ручку и прежде чем открыть, поворачивается на меня. — Если это он, то я отошлю его. Если конечно, ты не хочешь, чтобы он вошел?

— Я не хочу ни видеть его, ни тем более говорить с ним, — отвечаю ей, и она кивает, прежде чем провернуть ручку.

Я наблюдаю за ее лицом, когда она смотрит на человека за дверью. Я не вижу ничего, кроме удивления, на ее лице, и мне интересно, кто, черт возьми, находится по ту сторону двери.

— О, привет…

— Привет, Диана дома?

Я слышу знакомый мужской голос, но это не голос Кирилла. Я кладу кусок торта на стол рядом с собой и встаю с дивана.

Я знаю этот голос и мужчину, которому он принадлежит, и я не поверю, что он действительно пришел сюда, пока не увижу его лично.

Вика бросает на меня растерянный взгляд, она не знает, должна ли захлопнуть дверь перед его лицом или открыть и впустить гостя.

Глава тридцать один

— Впусти его, — говорю, когда нахожусь уже на полпути к двери.

Аня распахивает дверь до конца, и Марк входит внутрь. Улыбка растягивает его губы, когда он видит, что я направляюсь прямиком к нему.

— Привет, сестренка, — он ухмыляется, подходит ближе и протягивает ко мне руки.

Я сокращаю расстояние между нами еще одним шагом и обхватываю его за плечи. Как и Кирилл, Марк возвышается надо мной. Когда он заключает меня в свои знаменитые медвежьи объятия, то на несколько мгновений я забываю о существовании всех своих проблем.

В отличие от Кира, Марк не сильно изменился, он все тот же кареглазый, ухмыляющийся мальчик, которого я помню, и если бы он не был все время погружен в работу, я бы уже пригласила его провести время со мной. Он целует меня в макушку, прежде чем отпустить.

Его руки берут меня за плечи, он изучает меня, его ореховые глаза блуждают по каждому сантиметру моего тела, как будто он ищет какую-то невидимую травму.

Я пристально смотрю на него, сходство между ним и Кириллом почти стопроцентное, настолько сильное, что их можно принять за близнецов.

— Ты выглядишь ужасно, — он хмурится. — Что он сделал? Скажи мне сейчас, чтобы я знал, как сильно ударить по его уродливой морде.

Я вздыхаю.

— А я смотрю, братья Цеповы, не меняются. Когда дело доходит до разрешения споров, вы все так же предпочитаете использовать кулаки.

Марк ухмыляется.

— А что есть другие действенные способы?

Я не могу не улыбнуться.

— Проходи, садись и ешь торт.

Я провожу его внутрь и закрываю дверь, не оставляя ему шанса сбежать. Это именно то, что мне сейчас нужно, особенно после всего, что у нас произошло с Кириллом.

— Давай не стесняйся, — он хмыкает и идет за мной к дивану, откуда Вика и Анька с любопытством смотрят на нас.

— Это Марк, старший брат Кирилла, — объясняю я. — Он совсем недавно начал работать здесь, в деканате. Марк, познакомься, это мои соседки Аня и Вика.

Он кивает, приветствуя их.