Эта колдовская ночь

Бэннер с усилием разомкнула веки и посмотрела в его светящееся нежностью лицо, в серые глаза, требовательно глядевшие на нее. Все ее тело изнывало от желания быть с ним. Она не сознавала ничего, кроме этого неистового желания.

- Я хочу тебя, - проговорил он хрипло и склонился над ней, обжигая ее шею и плечи поцелуями. Бэннер откинула голову назад, глаза сами закрылись. И ты знаешь это.

- Да. - Ее пальцы машинально перебирали шелковистые пряди густых светлых волос.

- И ты хочешь меня. - Это был вовсе не вопрос, но она ответила:

- Да...

Его губы добрались до ее груди, едва прикрытой черными треугольниками бикини, а пальцы безошибочно нашли тоненькие тесемки, завязанные на шее. Купальник, отброшенный нетерпеливой рукой, медленно поплыл прочь. Рори тихонько застонал:

- Боже, какая же ты красивая! Какая безумно красивая!..

Его руки ласкали чувствительную грудь, он ощущал, как под пальцами твердеют соски. Она выгибалась, извиваясь в наслаждении, и все ее тело кричало о неистовом желании. Его страстные и нежные поцелуи разожгли в ней пламя, которое распространялось по всему истомленному ожиданием телу подобно лесному пожару. Потушить это пламя у нее не было ни сил, ни желания. Она то приникала к Рори, то откидывалась назад, и ее бедра крепко прижимались к бедрам мужчины, каждым движением прося, умоляя, требуя. Желание, сжигавшее ее, стало столь нестерпимым, что она застонала.

Вдруг Рори еще крепче обнял ее и прижал к себе так, что она не могла пошевелиться. Бэннер уткнулась лицом ему в грудь. Она поняла, что он хочет сказать что-то важное, но было видно, как ему трудно говорить. Однако то, что он сказал...

- Тара все еще твоя...

Эти слова отрезвили Бэннер, она застыла на месте. Ее как будто окатили холодной водой. Ее Тара - ее Жасминовая усадьба, а он хочет...

Она отпрянула и отвернулась от него, пытаясь выловить свой купальник. Пальцы плохо слушались ее, она никак не могла завязать тесемки на шее.

- Зачем ты... Зачем тебе надо было... - еле слышно выдавила Бэннер.

- Напоминать нам обоим? - Его голос был хриплым и полным горечи, но руки, которые нашли и завязали непослушные тесемки, были все такими же нежными.

- Да. - Бэннер опустила голову и невидящим взглядом уставилась на голубую воду, не находя в себе сил посмотреть ему в лицо.

Рори осторожно притянул ее к себе, одной рукой обнял за талию, другая рука теплой тяжестью легла ей на грудь.

- Затем, чтобы ты поверила, что я не хочу причинять тебе боль, произнес он тихо, но настойчиво.

Бэннер промолчала в ответ.

Рори щекой прижался к ее волосам, а она чувствовала, как поднимается и опускается его грудь, когда он дышал глубоко и взволнованно.

- Мне кажется, - сказал он, первым нарушив молчание, - что мы сегодня ночью немножко захмелели, миледи. Захмелели от лунного света, от запаха роз и от... от желания. Проще всего было бы слепо следовать своим инстинктам. Но твоя Тара... По-моему, сначала надо решить этот вопрос. А ты как думаешь? спросил он, не спуская с девушки внимательного взгляда.

Бэннер закрыла глаза, отчаянно желая, чтобы этого вопроса вообще не последовало. Ей очень хотелось убедить себя в том, что ее совершенно не волнует, купит он усадьбу или нет, но она слишком хорошо знала себя, чтобы не придавать значения этой проблеме. Относительно усадьбы - это был самообман, но теперь она вдруг поняла и в душе приняла то, что готова ради Рори дать отрезать себе руку, однако потерять усадьбу значило для нее вырвать из груди собственное сердце.

- Да, - сказала она лишенным всякого выражения голосом, - да, этот вопрос надо решить... И чем скорее, тем лучше...

Его руки сжали ее чуть крепче.

- Я не хочу, чтобы ты страдала, Бэннер, - заговорил он тихо. - Тебе придется поверить мне.

Не доверяя своему голосу, она хранила молчание. Рори снова вздохнул.

- Скажите, что мне делать, миледи, - взмолился он. - Может, мне надо уйти и освободить место другому покупателю?

- Нет, - еле слышно прошептала она.

- А если я куплю усадьбу? - спросил он с напряжением в голосе, ожидая ее ответа.

- Я знаю, что ты ее купишь, - без колебаний ответила Бэннер, и голос ее прозвучал твердо. Она подумала о солдатах-призраках, которых он видел. А что, если она скажет ему о том, что с того самого момента она уже знала, что он не только купит усадьбу, но и проживет в ней всю жизнь?

- Если так, то... То вы с Джейком можете остаться здесь, - нерешительно предложил он.

- Нет. - Она сглотнула подступивший к горлу комок. - Нет, мы не можем этого сделать.

- Даже если ты станешь моей женой? - спросил он тихо.

Бэннер вдруг почувствовала, что задыхается. Сердце, казалось, вот-вот выскочит у нее из груди, так сильно оно заколотилось. Ошеломленная Бэннер на мгновение закрыла глаза - и невозможное показалось возможным. Но это был только один-единственный миг.

- Этого не... не случится, - прошептала она. Казалось, что Бэннер хочет убедить в этом прежде всего себя.

- Я люблю тебя, - произнес он громко и четко.