Этика футбола. Часть 1. Околофутбольные страсти (СИ)

Хавацкий появился одним из последних, махнул на прощанье рукой товарищам, и один направился к выходу со стадиона. Вот и хорошо, теперь начинается преследование. В Весенине проснулся азарт игрока, и, как всякий защитник, он намеревался догнать нападающего соперников и помешать ему забить гол. Цель этого матча - защитить честь "Новогиреево". Посмотрим сейчас, кто сильнее и хитрее.

В этот момент его брюхо сначала заухало филином, а потом выдало громкую раскатистую трель соловья. Господи, только не хватало, чтобы Хавацкий его заметил! Родион принялся быстро по часовой стрелке поглаживать живот, уговаривая его успокоиться. Этому нехитрому приему научил его Зола еще в детстве. И, знаете, помогло. Утихомирился, голубчик. Хавацкий направлялся по той самой тропинке, ведущей к летнему театру, мимо кустов, где сидел новоявленный детектив. Пришлось уменьшиться до размеров стручка акации и затаить дыхание. Вот Аркадий прошел мимо и зашагал дальше. Родион тихонько выдохнул и тоже выбрался на дорожку, поднял повыше воротник, надвинул шляпу и заторопился следом. Сгущающиеся сумерки скрывали его личность вполне сносно.

Хавацкий ступал мягко, передвигаясь мелкими пружинистыми шажками, словно крадущийся к птичке кот. Весенин, в свою очередь, спешил следом, стараясь не слишком приближаться, но, в то же время, и не потерять объект из виду. Приходилось двигаться прерывисто: то, ускоряясь, то совсем останавливаясь. Со стороны, очевидно, это выглядело странным, и поэтому приходилось думать о том, чтобы не вызывать подозрений у случайных прохожих. Одним словом, профессия филера продолжала испытывать терпение начинающего дилетанта. Таким способом они покинули парк и направились в сторону ткацкой фабрики.

Улица шла вдоль Клязьмы, и от воды веяло сыростью и холодом. Осень все-таки. Днем, правда, солнышко еще грело по-летнему, но с наступлением темноты картина совершенно изменилась, и с реки тянулся уже хорошо заметный туман. Он проникал в переулочки, спускающиеся к мосткам на берегу, скапливался, густел и белой змеей выползал на улицу, по которой они шли. Хорошо, что дороги в поселке строились прямые, и Родион мог позволить Хавацкому оторваться на приличное расстояние. Он шел, не оборачиваясь, видимо даже не допуская возможности, что за ним следят. И очень хорошо. Поскольку улица приближалась к фабричным корпусам, то на противоположной стороне увеличилось количество фонарных столбов, несущих множество проводов и лампы уличного освещения. Вскоре возник и высокий деревянный забор, огораживающий территорию фабрики. Больше стало и рабочих, деловито идущих в сторону четырехэтажного здания. Атмосфера промышленного производства достигла своего апогея, слышался приглушенный шум станков. Когда, соблюдая все законы слежки, Родион приблизился к подъезду, то заметил на стене возле входных дверей вывеску:

Ткацкая фабрика

Т-ва Мануфактуръ Викулы Морозова

На здание с широкими окнами было приятно смотреть - чистое, свежевыкрашенное, со сверкающими стеклами. Не было никаких сомнений, что и внутри тоже поддерживается идеальная чистота. Следующий корпус стоял в глубине улицы и во всем походил на первый, только со двора к нему присоседилась башня. Она возвышалась над зданием еще на три этажа, и была построена из красного клинкерного кирпича - скорее всего водонапорная башня, на ткацкой фабрике без воды не обойтись. И здесь над входом висел деревянный щит:

Бумагопрядильная фабрика

Т-ва Мануфактуръ Викулы Морозова

Одним словом, они находились в индустриальном центре поселка. Становилось интересно, куда это Хавацкий собрался? На работу во вторую смену что ли?.. Не может быть. Зачем выходить на работу так вот сразу после тренировки, уставшим? Неясно?!

...Но нет. Свернул направо в переулок в сторону жилого района. Приходилось спешить, чтобы не потерять его из виду.

Путешествие продолжалось. С удалением от фабрики улочки становились все уже и теперь не были такими прямыми и чистыми, да и дома остались только одноэтажные. Интересно, долго ли еще? Родиону сегодня хотя бы узнать, где Аркадий живет, а то ведь надо еще до тетушкиного дома добраться. Он не так хорошо знал Орехово, а выбираться обратно из таких трущоб - не самое приятное занятие. Через двадцать минут ходьбы Хавацкий, наконец, вошел в калитку одного из ничем не выдающихся участков, с синим домиком. Слава Богу! Хлопнула дверь и "морозовец" исчез внутри. Так, сейчас надо посмотреть номер дома. Пока они ходили - совсем стемнело, но в неверном свете уличного фонаря Родион сумел различить надпись: "ул. Речная, 38". Фу-у-у... Теперь можно домой, пока голодная смерть не настигла его в расцвете лет.

...Дверь хлопнула еще раз...