Этюды о конце света. Как умирала империя и рождалась Европа

Остались Максимин Даза – самопровозглашенный август, узурпатор Максенций, спокойно сидящий в Риме, ставленник Галерия Лициний, правивший на Востоке и Константин, решавший военные проблемы на Западе. Причем, из них, если разбираться по гамбургскому счету, никто законным порядком не получил все свои титулы – одного – Лициния – назначили за деньги, у другого – Константина – за спиной стояла внушительная армия, Максимина Дазу протолкнул Галерий, Максенций вообще был самопровозглашенным правителем.

Естественно, ничем, кроме очередной свары претендентов на верховную власть, эта странная ситуация разрешиться не могла.

Лициния Константин решил пока не трогать, он был преемником Галерия, назначенным им самим и одобренным на съезде тетрархов. Максимин Даза сидел на Востоке и тоже вел себя прилично, сознавая всю шаткость своего положения (впрочем, на счастье Константина, он был побежден Лицинием и отошел в мир иной в 313 году, так что не пришлось даже тратить на него время и силы).

А вот с наглецом Максенцием необходимо было разделаться во что бы то ни стало. Столь открытое неповиновение и узурпация ставили под сомнение саму возможность существования и эффективность системы управления империей. Тем более, узурпатор сидел не где-нибудь, а в древнем сердце империи – Вечном Городе. Константин хорошо это понимал.

Спешно собрав армию, он быстрым маршем двинулся через Альпы из Галлии в Италию и оказался там уже весной 312 года.

Войск у него было едва ли не вчетверо меньше, чем у противника. Но то ли военачальники Максенция были не слишком компетентны, то ли Константину просто везло – по дороге к Риму он трижды нанес тяжелое поражение войскам узурпатора – под Вероной, под Бриксой и у

Августа Тауринорум

.

Мульвиев (Мульвийский) мост через Тибр располагался на старой Фламиниевой дороге километрах в трех к северу от Рима.

Именно там и разыгрался кульминационный акт затянувшегося спора тетрархов.

Правда, сначала Максенций приказал его просто разрушить, чтобы остановить войско Константина на пути к Риму.

В принципе узурпатор имел прекрасные шансы, как и пять лет назад, отсидеться за городскими стенами, тем более, зернохранилища были полны, город мог выдержать любую осаду.

Почему же вдруг он вышел в открытое поле навстречу Константину?

Христианские писатели впоследствии, конечно, приписывали это божественному вмешательству. Мол, сам Бог вынудил негодного выйти на бой и расплатиться за все грехи. Другие авторы утверждают, что увлекавшемуся магией и астрологией узурпатору нагадали победу.

Может быть… Но, скорее всего, все гораздо проще.

Римляне были весьма требовательны к своим правителям, тем более, когда знали, что их претензии на власть, мягко говоря, не бесспорны. Разбираться, кто прав, кто виноват – на это граждане тратить силы не хотели точно. Но правитель должен быть хотя бы достоин своих амбиций. А можно ли уважать и поддерживать человека, столь явно демонстрирующего трусость и неготовность отстаивать притязания на власть?

Скорее всего, Максенций испугался именно этого – лишиться поддержки жителей жестокого и капризного Города Волчицы. А там и до предательства недалеко – откроют ворота Константину и все.

Как бы там ни было, 28 октября 312 года узурпатор вышел с большой армией на правый берег Тибра (для чего ему пришлось навести понтонную переправу – вот задал себе лишних хлопот с этим мостом), чтобы встретиться с войском Константина.

Несмотря на многочисленность, армия Максенция была ненадежной. Она состояла из преторианцев, тяжелой конницы, легкой пехоты из Африки, гарнизонных отрядов и легионов, спешно собранные из местных жителей.

Вот в этом и была главная ошибка. Солдаты местных гарнизонов и местные жители давно отвыкли от военной службы, тем более, от столкновения с закаленными в перманентных приграничных боях профессиональными войсками (эти войска сами состояли уже в большой степени из варваров, для которых понятие верности вождю было одним из центральных в этике). Именно такой и была армия Константина – не просто профессионалы, они прошли со своим военачальником много сражений, доверяли ему и готовы были сражаться за него до конца. Максенций же по-настоящему мог положиться только на преторианцев, чьим ставленником он и был.

Константин, обладавший большим стратегическим талантом, очень быстро понял, в чем слабость противника, и взял инициативу в свои руки. Он первым атаковал и одним решительным ударом смял конницу врага на левом фланге, обратив ее в бегство. Затем его легионы пошли в наступление на центр армии противника, где стояли самые ненадежные части. И те, не выдержав, стали отступать, а затем и побежали вслед за конницей. Очень скоро паника стала всеобщей. Только преторианцы, полностью окруженные и отрезанные от своих, продолжали сражаться, пока были силы и смысл.