Читаем Это было навсегда, пока не кончилось. Последнее советское поколение полностью

Для ясности изложения приведем упрощенную схему иерархии комсомольской организации. Каждая рамка на этой схеме представляет комсомольскую структуру определенного уровня иерархии, которая управляет нижестоящей структурой (рамкой, расположенной ступенькой ниже на схеме) и отчитывается перед вышестоящей (рамкой, расположенной ступенькой выше){143}

Структура комсомольской организации

Центральный комитет ВЛКСМ (ЦК) Глава: первый секретарь

Центральные комитеты республик и краев Глава: первый секретарь

Обком (областной комитет) Глава: первый секретарь

Горком (городской комитет) Глава: первый секретарь

Райком (районный комитет) Глава: первый секретарь

Комсомольский комитет первичной комсомольской организации (на предприятиях, в институтах, университетах, средних школах и так далее)

Глава: секретарь комитета

Состав: пять — десять членов комитета

Комсомольская группа (первичной организации)

Глава: комсорг (комсомольский организатор)

Состав: рядовые члены ВЛКСМ


Деятельность большинства рядовых членов комсомола ограничивалась комсомольскими группами и первичными организациями и заключалась в участии в различных мероприятиях и ритуалах, а также выполнении различных «комсомольских поручений». Поручения формулировались, выдавались и проверялись централизованно, по иерархической цепочке: вышестоящие комсомольские органы выдавали поручения нижестоящим и контролировали их выполнение. Поручения могли заключаться в организации политинформаций, идеологических проверок, ленинских зачетов, выступлений на комсомольских собраниях, летней студенческой работы в стройотрядах или колхозах, шествия на демонстрациях, помощи ветеранам войны, членства в различных комиссиях по контролю деятельности других комсомольских групп или профессиональных коллективов и так далее. Комсомольская литература подчеркивала, что комсомольские поручения отличаются четкой организацией, их смысл понятен каждому рядовому комсомольцу, а их выполнение гарантируется высоким сознанием комсомольцев, а также системой поощрений и наград. Все это, согласно официальным публикациям, якобы наглядно демонстрировало активное отношение рядовых комсомольцев к работе в комсомольской организации{144}. Такое описание комсомола, однако, расходилось с реальностью комсомольских будней — со сложными и подчас неожиданными отношениями, которые возникали между комсомольским руководством и рядовыми членами, с теми методами по реализации комсомольских поручений, которые придумывались на местах, и, в конечном счете, со сложной, многообразной и незапланированной системой знаний и смыслов, которые возникали в процессе этой деятельности{145}.


Освобожденный секретарь

На разных уровнях иерархической лестницы комсомольские руководители были более или менее профессионально подготовлены для ведения комсомольской работы. Чем выше должность руководителя, тем серьезнее была его подготовка (то же относилось и к руководителям разных уровней в иерархии коммунистической партии). Различие в уровне обучения означало, например, что большая часть тех, кто занимал низшие ступени в структуре ВЛКСМ, не получала четких инструкций о том, как следует писать идеологические тексты и составлять документы[81]. Руководители более высокого ранга, напротив, получали специальное идеологическое образование, включавшее, среди прочего, знания о том, что собой представляет идеологический язык, и как им пользоваться, и как следует организовывать и проводить идеологические мероприятия.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека журнала «Неприкосновенный запас»

Кочерга Витгенштейна. История десятиминутного спора между двумя великими философами
Кочерга Витгенштейна. История десятиминутного спора между двумя великими философами

Эта книга — увлекательная смесь философии, истории, биографии и детективного расследования. Речь в ней идет о самых разных вещах — это и ассимиляция евреев в Вене эпохи fin-de-siecle, и аберрации памяти под воздействием стресса, и живописное изображение Кембриджа, и яркие портреты эксцентричных преподавателей философии, в том числе Бертрана Рассела, игравшего среди них роль третейского судьи. Но в центре книги — судьбы двух философов-титанов, Людвига Витгенштейна и Карла Поппера, надменных, раздражительных и всегда готовых ринуться в бой.Дэвид Эдмондс и Джон Айдиноу — известные журналисты ВВС. Дэвид Эдмондс — режиссер-документалист, Джон Айдиноу — писатель, интервьюер и ведущий программ, тоже преимущественно документальных.

Джон Айдиноу , Дэвид Эдмондс

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Политэкономия соцреализма
Политэкономия соцреализма

Если до революции социализм был прежде всего экономическим проектом, а в революционной культуре – политическим, то в сталинизме он стал проектом сугубо репрезентационным. В новой книге известного исследователя сталинской культуры Евгения Добренко соцреализм рассматривается как важнейшая социально–политическая институция сталинизма – фабрика по производству «реального социализма». Сводя вместе советский исторический опыт и искусство, которое его «отражало в революционном развитии», обращаясь к романам и фильмам, поэмам и пьесам, живописи и фотографии, архитектуре и градостроительным проектам, почтовым маркам и школьным учебникам, организации московских парков и популярной географии сталинской эпохи, автор рассматривает репрезентационные стратегии сталинизма и показывает, как из социалистического реализма рождался «реальный социализм».

Евгений Александрович Добренко , Евгений Добренко

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
1941. Пропущенный удар
1941. Пропущенный удар

Хотя о катастрофе 1941 года написаны целые библиотеки, тайна величайшей трагедии XX века не разгадана до сих пор. Почему Красная Армия так и не была приведена в боевую готовность, хотя все разведданные буквально кричали, что нападения следует ждать со дня надень? Почему руководство СССР игнорировало все предупреждения о надвигающейся войне? По чьей вине управление войсками было потеряно в первые же часы боевых действий, а Западный фронт разгромлен за считаные дни? Некоторые вопиющие факты просто не укладываются в голове. Так, вечером 21 июня, когда руководство Западного Особого военного округа находилось на концерте в Минске, к командующему подошел начальник разведотдела и доложил, что на границе очень неспокойно. «Этого не может быть, чепуха какая-то, разведка сообщает, что немецкие войска приведены в полную боевую готовность и даже начали обстрел отдельных участков нашей границы», — сказал своим соседям ген. Павлов и, приложив палец к губам, показал на сцену; никто и не подумал покинуть спектакль! Мало того, накануне войны поступил прямой запрет на рассредоточение авиации округа, а 21 июня — приказ на просушку топливных баков; войскам было запрещено открывать огонь даже по большим группам немецких самолетов, пересекающим границу; с пограничных застав изымалось (якобы «для осмотра») автоматическое оружие, а боекомплекты дотов, танков, самолетов приказано было сдать на склад! Что это — преступная некомпетентность, нераспорядительность, откровенный идиотизм? Или нечто большее?.. НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка не только дает ответ на самые горькие вопросы, но и подробно, день за днем, восстанавливает ход первых сражений Великой Отечественной.

Руслан Сергеевич Иринархов

История / Образование и наука