«Это мое тело… и я могу делать с ним что хочу». Психоаналитический взгляд на диссоциацию и инсценировки тела

Особенно во время акцентированной культуры тела <…> возникает вопрос о том, что движет нами, людьми, что заставляет нас постоянно обрабатывать тело и манипулировать им за пределами практических нужд, во всяком случае не принимать его таким, каким оно нам дано. Помимо ухода за телом, существует широкая область попыток изменить и трансформировать тело: нарастить или уменьшить его, добавить к нему что-нибудь, а также причинять ему что-либо и наносить вред, удалять из него, накладывать на него что-то, писать и отмечать что-то в нем, разрезать, прокалывать его и многое другое (Ruhs, 1998, S. 247).

То, что человек может творить с телом что угодно, ван Геннеп (van Gennep, 1909) видел более ста лет назад, и я к этому еще вернусь. Похоже, человек просто не может принять то, что дала ему природа, так же как он повсеместно вторгается в землю, сносит и срубает то, что на ней растет, и, с другой стороны, строит на ней: для него важно, что он сам планирует и творит все, что ему заблагорассудится. Полубог. И он не останавливается перед другими людьми — как на войне: сначала он делает все, чтобы убивать людей, но как только он только ранил их, он делает все, чтобы снова сделать их здоровыми («заштопать»). Конечно, он также завладевает своим телом: сохранять его таким, каким оно пришел в мир, кажется нам совершенно абсурдной мыслью — голым!

Интересная идея, предложенная Русом (Ruhs, 1998), основана на биологической незрелости новорожденного, отсутствии необходимого снабжения, что делает уход и любовь опекунов обязательными. Отсутствие инстинктивного управления также выливается в «изначально и принципиально нарушенные отношения человека к природе» (там же). Развитие «Я», а также ментальная концептуализация, т. е. постепенное присвоение тела (формирование «я-тела», репрезентаций тела) связано и совпадает с его признанием и символизацией и вербализацией со стороны опекуна. У ребенка нет тела от природы, он получает его и в конце концов его принимает.

С самого начала необходимо дополнение природы культурой, конечно, не взаимозаменяющее — сочетание естественного с культурными элементами никогда не приводит к полноценному целому. Поэтому тело никогда не бывает целостным, но это не мешает постоянно дополнять его в поисках совершенства[18]

. Ввиду неизбежной неудачи, которую нельзя принять, все может повернуться вспять и вылиться в увечья, уничтожение и разрушение тела (там же, S. 248).

Только люди с незапамятных времен манипулируют своими телами таким образом, как будто человек должен символически доминировать над природой, как и над окружающей средой, в более или менее безвредной или деструктивной форме. Тело — самая близкая нам часть природы.

Повседневность тела