Это внутри

— Все это видели? Теперь у меня есть право на самозащиту!

Его глаза мгновенно изменили выражение, вдруг став очень холодными, Барри невольно отшатнулся. Сайхем двигался быстро. Прицельным пинком в пах он заставил Фишера сложиться пополам и, схватив за шиворот, с размаху ударил коленом в лицо. Барри попытался повалить противника на пол, где он смог бы задавить его весом, но Джереми не дал ему такого шанса, выскользнув из захвата и заломив Фишеру пальцы левой руки. Барри выругался, застыв в полусогнутом положении, не в силах пошевелиться. Сайхем жарко дышал ему в ухо.

— Можно считать, что мы закончили, Фишер? — он сильнее вывернул запястье Барри, заставив того застонать.

Фишер стиснул зубы и рванулся, пытаясь освободиться. Мгновенным движением Сайхем подсек его и, перехватив за ткань футболки, швырнул вперед. Парень с грохотом врезался головой в угол скамьи, на плитку брызнули темные капли. Джереми прыгнул на спину противника, и схватив за волосы, выгнул его шею назад.

— Скажи мне, Фишер... Скажи, что мы закончили.

Джереми тяжело дышал, тело противника под ним подрагивало от напряжения, как горло оленя перед тем, как его касается нож. На миг Сайхем даже почувствовал отчетливый запах мускуса, выдохнул сквозь зубы и уперся коленом Барри в лопатки. У Фишера затрещали позвонки, глаза закатились. Внезапно какая-то сила отшвырнула Джереми прочь, заставив врезаться плечом в ряд шкафов. Дверцы натужно заскрипели, сверху посыпалась пыль.

Над отключившимся Фишером стоял Чак Феррет.

— Какого черта? — прорычал Джереми, поднимаясь.

— Ты чуть не убил его, недоумок, — Чак брезгливо раздул ноздри, глядя на Сайхема, и снова склонился над неподвижно лежащим Барри, — Что застыли, придурки, вызывайте скорую! — резкий окрик Чака заставил зрителей прийти в себя, парни зашевелились, кто-то достал телефон.

Это стало последней каплей. Мало того, что Феррет вмешался не в свое дело и посмел командовать его людьми, так они еще и слушались его! Джереми ощущал, как внутри поднимается неудержимая волна ярости, и вместе с ней росло и ширилось еще что-то, чему он пока не мог подобрать названия, но чувствовал его сокрушительную силу, ищущую немедленного выхода. Он выбросил руку вперед и Чак вдруг отлетел, тело врезалось в дальнюю стену и осело на пол безжизненной куклой. Время замедлило ход. Сердце грохотало у Джереми в ушах.

“Как такое возможно?! Это… это сделал я?”

Ужас расползся по позвоночнику тошнотворной изморозью. Парни смотрели на Джерри расширенными глазами, кто-то тихо зашептал молитву. Сайхем картинно отряхнул руки и вышел из раздевалки. Он не помнил, как миновал спортзал и вышел на улицу. Зайдя за угол строения, Джереми упал на колени, и его вырвало желчью. Руки дрожали так, что он не сразу смог вытереть рот, внутри словно сжимались и разжимались горячие змеиные кольца, нечто настолько чуждое, что сама мысль об этом вызвала новый мучительный приступ тошноты. Из носа хлынула кровь. По бетону растекались зеленовато-красные струйки. Джереми внезапно понял, что мог бы остановить собственное сердце, если бы захотел. Он ощущал свое тело как никогда ярко, но оно словно больше не принадлежало ему. Сайхем зажмурился и до боли сжал кулаки, заставляя себя дышать. За спиной послышались шаги.

— Эй, ну ты чего, Джер? Что с тобой?

Рука Таккера, легшая на голое плечо, обожгла Сайхема, как огнем, он зашипел и отпрянул в сторону. Гарсиа, нахмурив брови, смотрел на кровавую лужу.

— Все-таки эта скотина успела приложить тебя… Думаю, Фишера вышвырнут из школы, все видели, что он начал первым! Я поговорю с нашим адвокатом.

Джереми молча мотнул головой, глядя в сторону. Гарсиа вздохнул и пожал плечами:

— Принесу тебе воды.

Сайхем облизнул губы и просипел:

— Подожди… Что… что с Ферретом?

— Пришел в себя, — не оборачиваясь, тихо проговорил Таккер, —  думает, что поскользнулся и треснулся головой. Не помнит ничего, только как мы вошли в раздевалку. Я сказал, чтобы никто не говорил ни слова, они и сами рады помалкивать… Как ты это сделал, Джер?

В глазах Таккера темнел страх. Джереми молча отвел взгляд.

К спортзалу подъехала машина скорой помощи. Барри Фишера, все еще без сознания, втащили на носилках внутрь, Джереми мельком увидел лицо в кислородной маске. Он поспешно отступил, чтобы не смотреть на Чака, которого осторожно поддерживал парамедик.

Мать забрала Сайхема из школьного травмпункта, где он сидел, приложив к переносице лед. Против обыкновения, всю дорогу до дому она молчала. Не задала ни единого вопроса, не умоляла пожалеть ее, не ломала руки, как делала всегда. Просто молчала, будто находилась в машине одна. Даггер тоже вел себя странно, увидев хозяина, вместо выражения обычной бурной радости он поджал хвост и забился в угол. От этого последнего предательства на глаза Джереми навернулись слезы.

***

— Господи, я с пятнадцати лет не видела его плачущим! Нет, я не знаю, что там произошло… Таккер говорил с копами, я слышала, этот бугай Фишер первым напал на него, но… Кто знает, где правда, а где ложь?