Евангелие от LUCA. В поисках родословной животного мира

Вот почему в свое время такое большое впечатление на научный мир произвела находка в слоях верхнеюрских отложений Баварии археоптерикса — знаменитой «первоптицы», которая очень долго позиционировалась как связующее звено между рептилиями и птицами. Научное описание археоптерикса появилось в печати как нельзя кстати — в самый разгар дебатов вокруг дарвинизма, а именно в 1861 г. Сторонники эволюционизма сразу поняли его значение — это и была одна из «переходных форм», существование которых предсказывала теория Дарвина[73]. И, что особенно важно, это была не единичная находка, которую можно было бы списать на «игру природы» или «уродство»

[74]. К концу XIX столетия в Германии было найдено три экземпляра археоптерикса, а к началу нынешнего века их число увеличилось до 12. Оперенное, крылатое существо с когтями, да еще и с зубами! Притом в скелете этого животного преобладают скорее рептильные признаки. На долгие годы археоптерикс занял почетное место «достающего звена» в цепочке, соединяющей родословные пресмыкающихся и птиц. Чуть позже археоптерикса на территории США были найдены уже несомненные — но все еще зубастые — птицы, гесперорнис и ихтиорнис, жившие в конце мелового периода. Их тоже включили в птичью родословную.

Время показало, что реальная история происхождения пернатых была куда сложнее и интереснее.

Еще полвека тому назад археоптерикс оставался фактически единственным вымершим видом, дававшим конкретный материал для решения проблемы происхождения птиц. За первые 100 лет его изучения из имевшихся в руках у палеонтологов ископаемых остатков этого животного было «выжато» почти все что можно. В 1970-е гг. начался приток новых находок, сделанных преимущественно в Центральной Азии (Китай, Монголия). Один за другим стали обнаруживать виды динозавров, в строении которых отчетливо проявлялись черты совершенно «птичьей» анатомии. Из тьмы веков на белый свет были извлечены авимим, микрораптор, орнитомим, анхиорнис, амбоптерикс, эосиноптерикс, эпидексиптерикс… — «да тысячи их»!

Монополия археоптерикса в качестве единственного «переходного звена» рухнула. Вновь открытые ящеры были двуногими, имели перья, многие, видимо, были способны к планирующему или даже машущему полету. Наличие оперения, кстати, верный признак того, что эти создания были теплокровными — холоднокровной рептилии ни перья, ни шерсть не нужны.

В результате палеонтологи заговорили о том, что все так называемые птичьи черты строения считаются нами таковыми просто потому, что мы до сих пор находили их только у ныне живущих птиц, но не у рептилий. Новые находки показали, что «значительное количество птичьих признаков, разбросанных по разным группам, существовало уже на динозавровом уровне… в том числе крылья и перья, вилочка-ключица, заднее обращение лобковых костей и первого пальца стопы. Именно они считались ранее уникальными для археоптерикса, именно из-за них его причисляли к птицам». Между прочим, это опубликовано еще в 1987 г.![75]

С тех пор объем накопленной информации о «диноптицах» увеличился в разы, и с каждым годом четко разделять признаки на «птичьи» и «динозавровы» становится все труднее.

О тесном родстве ныне живущих птиц с динозаврами и другими вымершими в конце мезозоя пресмыкающимися было известно еще в эпоху Дарвина. Не кто иной, как Томас Гексли предположил, что птеродактиль мог быть теплокровным животным, очень близким к птицам по родству. Сегодня палеонтологи уверенно помещают птиц, динозавров, птерозавров и некоторых других мезозойских рептилий в особую группу, называемую Panaves (на русский язык это название можно приблизительно перевести как «птицы и все-все-все»).

Но и это еще не все. Те животные, которых мы привычно называем «динозаврами», — это очень большая группа, подразделявшаяся на несколько отдельных родословных линий, которые сосуществовали на Земле и развивались параллельно. Выяснилось, что перья, способность к полету и тому подобные «птичьи» признаки возникали в ходе эволюции древних рептилий неоднократно и независимо в разных филогенетических линиях. Как будто представители сразу нескольких групп древних ящеров вдруг «захотели стать птицами» и стали параллельно эволюционировать в этом направлении. Так лексикон палеонтологических терминов обогатился новым словом орнитизация, смысл которого по-русски можно передать как «оптичивание». Уже никто всерьез не считает археоптерикса единственным связующим звеном между «еще рептилиями» и «уже птицами». Это существо — лишь один, и далеко не самый древний, представитель славной когорты родов и видов, возникших в ходе орнитизации.