Евангельская ночь

А Маргарита, принцесса и звездочка, неожиданно рано вышла замуж. И живет в Киеве со своим мужем Андреем и котом. Муж – скромный интеллигентный программист, успешно работает в известной немецкой компании и, судя по всему, профессионал высочайшего уровня. Он уже несколько лет работает удаленно, подписав достаточно солидный контракт, позволяющий им путешествовать по всему миру. Марго пишет стихи и какие-то невероятные картины в изобретенном ею самой оригинальном стиле. Как она сама его называет – бионический абстракционизм. Суть этого изобретения заключается в том, что она пристально рассматривает в мощный микроскоп какое-нибудь насекомое или растение, и потом использует созданные природой цвета и формы в своих картинах. У Елизаветы и Михаила висит на кухне репродукция ее последней картины, которая называется «Собственный прототип мирового порядка номер 21». Здесь Марго мастерски использовала многократно увеличенные фрагменты глаза стрекозы, пера воробья, листа каштана, срез рыбьей кости и еще много чего. У нее целая лаборатория, помогающая выискивать рожденные природой сочетания невообразимых форм и цветов. Картины получаются оригинальными и привлекательными и даже продаются на интернет-аукционах. Когда Марго с мужем уезжают, кота привозят к Елизавете и Михаилу на каникулы.

Дети живут своей жизнью, удивительной и, слава Богу, счастливой. Они часто встречаются друг с другом, то в Церматте, то на Кипре. А в межсезонных перерывах Степы и Тани – еще в каких-то экзотических местах.

Несмотря на занятость и насыщенность самостоятельной жизни, дети регулярно выходят на связь с родителями. Вот и сейчас Степа, переключив телефон в видеорежим, продемонстрировал Михаилу уютный пляж, на котором и располагалась лодочная станция. Улыбающаяся Таня в крошечной соломенной шляпке махала ему загорелой рукой и кричала: «Миша, калимера!»

Михаил и Елизавета не раз стучали по дереву и трижды плевали через левое плечо, когда говорили или даже думали о своих детях. Единственное, чего они не могли взять в толк – почему ни Степа, ни Марго даже и думать не хотят о собственных детях, отшучиваются и в один голос твердят, что еще не время. Этого Михаил не мог воспринять, потому что был убежден, что рождение детей и есть самая главная цель и единственное предназначение любой семьи. Он волновался и переживал, когда размышлял о том, что внуков до сих пор нет. Но тут же привычно успокаивал себя – это их жизнь, и пусть живут ее как хотят.

Глава 3. Вторая встреча с двойником Дюрера

Таинственный друг сдержал свое слово и снова посетил Михаила. Это произошло спустя месяц после первой встречи.

К этому моменту Михаил буквально изнывал от усталости и недосыпания: работа над сонетами требовала полной самоотдачи, но времени катастрофически не хватало, поэтому слишком часто приходилось ложиться спать далеко за полночь. Да и процесс написания сочинения был нервным и мучительным, крайне нестабильным и совершенно непредсказуемым. Впрочем, он тут же забывал об этих псевдостраданиях, как сам их язвительно нарек, когда появлялся новый сонет! И изрядные порции авторского счастья и тихого восторга служили целительной компенсаций всех его поэтических мучений.

Но усталости и недосыпа от этого меньше не становилось.

Дополнительным испытанием для него оказалось гнетущее ощущение полной разъединенности двух его жизней. Привычные офисные обязанности и остальные рутинные дела никак не были связаны с его тайным занятием. И этот дуализм вредил его основной работе, ведь Михаил использовал любую возможность, чтобы погрузиться в чтение Евангелия от Матфея или толкований. Он представлял себя то Иисусом, то одним из загадочных волхвов, то беспощадным безумцем Иродом, то аскетом Иоанном Крестителем, то сатаной-искусителем. Эти регулярные перевоплощения стали важной подготовительной частью его работы над сонетами. Но мысленная визуализация уносила так далеко от реальности, что каждое возвращение обратно становилось мучительно долгим и требовало некоторой акклиматизации к реальной жизни. И Михаилу приходилось по нескольку минут приходить в себя, прежде чем окончательно осознать, где он и что ему полагается делать.