Эверлесс. Узники времени и крови

– Мог бы сказать то же самое о тебе, – бросает он в ответ, его взгляд внезапно становится жестоким. А потом он вздыхает. Проходит секунда, другая, и видно, что он борется с гневом. Лиам наклоняется и поднимает целый фрукт мавы, который скатился с горы и остановился у его ноги, потом выпрямляется и рассматривает его. – Покажи мне, – просит он.

– Как чистить маву? – мой вопрос звучит едко, скептически, но Лиам просто кивает. Я чувствую, что краснею от досады, и надеюсь, что приглушенный свет скроет это. Он пришел сюда, чтобы оценить мои способности?

В ярости я хватаю фрукт. Он подходит и наблюдает с напускным интересом, в то время как я демонстрирую умение, которое обрела за последние несколько часов: нахожу шов на верхушке фрукта, в месте, где он крепится к кусту, и разрываю его на две части ногтями. Лиам берет свой фрукт и повторяет мои действия чересчур грубо, сок попадает на плащ. Он хмурится.

Я осторожно выдыхаю. Если я что-нибудь скажу, то либо разозлю его еще больше, либо выдам себя, а Лиам Герлинг уже и так достаточно знает обо мне. Я беру еще несколько плодов и начинаю очищать их, но краем глаза вижу, что Лиам наблюдает за мной. Я сосредотачиваюсь на своей работе и жду, когда он заговорит.

– Насчет вчерашнего, – наконец начинает Лиам. Он произносит это неуверенно. – Мой тон был неуместен. Ты застала меня врасплох.

Это подобие извинения удивляет меня, но я продолжаю молчать. Знаю, что была беспечна и позволила Лиаму поймать меня во время слежки за ним. Возможно, он думает, что если будет добр ко мне, я выдам ему свои секреты: я видела, как Айван ведет похожую игру. Но я тоже умею играть.

– Я всего лишь служанка, милорд, – я стараюсь, чтобы голос звучал беспечно. – Не было ничего неуместного.

– Ты не боишься? – сдержанно спрашивает он.

Это меня удивляет:

– Что вы имеете в виду? – я забываюсь, и в моем голосе слышится интерес.

– Я имею в виду… – он запинается и начинает сначала: – Слуги этого ужасно боятся. Говорят, что скорпион может украсть твое время одним лишь укусом. – Он бросает фрукт в корзину. – Но, знаешь ли, некоторые люди на дальнем берегу едят их. Они думают, что если поймают того, кто уже кого-то укусил, то получат их время.

Такого Лиама я помню с детства: ходячая энциклопедия никому неинтересных фактов. Но то, что раньше просто раздражало, теперь действует как оружие. Я позволяю собственной злости вырваться наружу.

– Вы же поручили мне это задание, помните?

– Ты не ответила на мой вопрос. – Лиам сжимает фрукт в ладони, а потом разжимает и протягивает мне. – Ты не боишься того, что может там прятаться?

Вопрос повисает в воздухе, пока он сосредоточенно чистит фрукт. Я думаю о кровавом железе, которое проходит через эти руки – руки, запачканные красным, словно вином. Что-то подсказывает мне, что он не угрозу укуса имеет в виду.

Я моргаю.

– Нет, – мой голос спокоен. – А вы?

Лиам улыбается мне, сверкая белыми зубами.

– Иногда – да.

Его слова заставляют что-то внутри меня шевельнуться. Чего бояться Лиаму Герлингу? И, что более важно…

– За что вы меня наказываете? – Я хочу, чтобы он признал это.

Лиам Герлинг выдает информацию так же, как его семья раздает кровавое железо: нехотя.

– Ты нарушила правила дома, – говорит он. – Могло быть и хуже. – Но это ложь. Я точно знаю. «История Элизы Путешественницы» – моя любимая книга детства. Он вспомнил ее – вспомнил меня. Его ненависть ко мне горела так же ярко все эти годы, как моя к нему, как папа и говорил, хотя я не могу понять, почему. Для человека его положения я ничто. Еще одна девушка из Эверлесса.

– Почему ты здесь, Джулс? – настала очередь Лиама задать вопрос. Его глаза темнеют. Меня это немного пугает.

– Чтобы заработать время.

– Где твой отец? Питер, верно?

Я мгновенно вскакиваю, сжимая кулаки; мава падает с моих колен на пол, я больше не могу себя сдерживать.

– Ты знаешь его

имя, – цежу я сквозь зубы. Лиам играет со мной – заманивает в ловушку дикого зверя, но это неважно, хотя голос в моей голове кричит, что надо быть осторожной, остановиться. – Ты так и не забыл никого из нас. Так и не дал нам пережить то происшествие, которое было… – Твоей виной, хочу сказать я, но проглатываю слова, внезапно снова испытывая страх. – Почему бы тебе не найти другое место, чтобы проявлять свою жестокость?

– Осторожно, – мягко говорит Лиам. – Это мой дом.

– Он был и моим тоже. Прежде чем ты нас прогнал. – Теперь я уверена, что он все помнит. Никогда и ни в чем я не была так уверена с тех пор, как приехала в поместье Герлингов. Пусть он этого и не признает.

Но знает ли он, что мой отец мертв?

– Джулс, послушай, – начинает он.

– Нет. Просто оставь меня в покое, Лиам, пожалуйста. – Мое самообладание исчезает, когда я вспоминаю о папе, о том, как сильно он мне нужен и как бы я хотела, чтобы он все еще был здесь, со мной. Сердитые слезы щиплют глаза. – За что ты меня так ненавидишь?

Лиам не отвечает. Он вздыхает, но прежде чем кто-либо из нас успевает заговорить, по коридору раздается эхо приближающихся шагов.