Евгений Мартынов. Белокрылый полёт

На всех издательских договорах и исполнительских счетах брат ставил артёмовский адрес и направлял причитавшийся ему гонорар Мартыновой Нине Трофимовне. Когда в 1980 году на имя мамы пришёл огромный по тем временам (и по меркам наших родителей) перевод в полторы тысячи рублей, переполошились все – и родители, и сотрудники почты. Первых волновал вопрос: нет ли тут какой-нибудь ошибки? Вторые признавались, что из почтовой кассы таких больших сумм никому никогда на руки не выдавали. Созвонились с Москвой. Всё верно, никакой ошибки не произошло: это действительно был гонорар – от издательства «Музыка» – за издание авторского сборника песен Евгения Мартынова.

Да, много хлопот и волнений у родителей было связано с сыном, но радости и гордости за него было неизмеримо больше. Я помню телефонный звонок июньским вечером 1975 года. Плохо слышно, кто звонит и откуда… А звонил Андрей Дементьев, звонил из Москвы в Артёмовск, чтобы сообщить нам:

– Женя в Братиславе получил «Гран-при»!..

С 1978 года Женя в родительском доме побывал всего несколько раз, проездом. Я тоже тогда учился в Москве и к родителям приезжал только на каникулы. Зато отец с мамой стали наезжать в столицу всё чаще и порой на месяц – на два, благо у Жени была своя двухкомнатная, а с 1987 года аж четырёхкомнатная квартира! Приезжая в Москву, родители всегда везли с собой ящики и сумки с овощами и фруктами из Украины. Женя просил их ничего с собой не брать, но они, конечно же, поступали по-своему, по-родительски.

– Вам давно уже надо отдыхать, сидеть спокойно на одном месте, а не таскаться с чемоданами туда-сюда, – говорил задумчиво Женя.

Он давно искал варианты переезда родителей в Москву, но попытки обменять артёмовское жильё на московское так и не увенчались успехом. Обменные дела тогда были полулегальными и вокруг них крутилось много жулья – особенно много, если дело касалось людей состоятельных. Все наши «манёвры» неизменно приводили к сомнительным вариантам, от которых приходилось отказываться. Женю эта затянувшаяся на десятилетие проблема сильно тяготила, особенно когда на неё наложились и мои жилищные скитания.

Брат очень волновался за состояние здоровья стареющих родителей, всегда переживал, когда они болели, были не рядом. До последнего своего часа он проявлял сердечную заботу о родных, об отце, которому предстояло сделать операцию в Институте глазных болезней им. Гельмгольца… В тот памятный и горький день отца нужно было везти в клинику. Как назло, накануне сломалась машина! С восьми утра Женя пытался «вызвонить» каких-то мастеров, нервничал, собирался идти к знакомому таксисту, жившему где-то по соседству (у того телефон не то отсутствовал, не то брат не знал его номера). Откладывать «больничное мероприятие» никак не хотелось, к тому же машина нужна была для разъездов: на тот день ещё были назначены неотложные дела по загранкомандировке, планировалась важная встреча с адвокатом, ведь завтра предстояло третье по счёту судебное слушание дела о невыплаченном концертном гонораре в 10 000 рублей (очередная нервотрепка). Со вчерашнего, воскресного, дня гудела голова: алкоголь, выпитый на дне рождения у друзей, пришёлся совсем некстати перед «самым тяжёлым» днём недели и вовсе не снял напряжения, как ожидалось и как, по уверениям гулявшей компании, должно было произойти. Ночь прошла – «и сон и стон», без димедрола не обошлось. Поутру сердце колотилось, ломило под лопаткой, и машина никак не слушалась – не заводилась. А тут ещё звонок от адвоката: обязательно надо встретиться, дело осложняется и приобретает уголовную окраску! У брата были случаи, когда после гастрольной недели с двумя концертами в день организаторы-кооператоры вдруг исчезали, не выплатив артистам ни копейки. Но теперь, после десятидневного концертного турне по Рязанской области[7], оказавшись опять обманутым и не получив обещанного гонорара, Женя обратился в суд.

Уговоры друзей «не связываться» никак не повлияли на брата. Он был непреклонен в своём желании добиться справедливости, когда говорил:

– Я им не мальчик и могу постоять за себя!

По мере разбирательства стали выясняться неожиданные факты: кооператива, с которым заключён договор, вообще в природе не существует; паспорта руководителей этого лжекооператива чужие и в паспортном столе значатся утерянными; настоящие «руководители» просто рецидивисты с солидным тюремным стажем и, если не ошибаюсь, находящиеся в розыске… Женя и сам понимал, что тягаться с такими «зубрами» в условиях нашей юриспруденции – дело почти гиблое. Но он вошёл в азарт и на предостережения людей, ранее пострадавших от этой кооперативной шайки, смело отвечал:

– А мне чего бояться? Я по всем статьям прав!.. К тому же вся московская милиция – мои, наверно, самые близкие друзья…

С «Гран-при» Международного фестиваля эстрадной песни «Братиславская лира-75»

Поздравление с победой от звезды чехословацкой эстрады Карела Готта