Евней Букетов

— Ебеке просит на новое исследование сто тысяч рублей, притом половину из них хочет получить в этом году, он уже договорился со строителями, планирует построить отдельную лабораторию. А на оставшуюся сумму закажет дефицитное оборудование… — разъяснил президент просьбу Букетова своему заместителю, кстати, не очень уверенно. Создавалось тягостное впечатление, что не он распоряжается средствами Академии наук, а его слишком шустрый заместитель. — Что скажем Ебеке? Найдете такую сумму?

— Асеке, в этом году ничего не получится. Все, что было, в прошлом месяце до последней копейки уже распределили. Ебеке желает получить половину запрашиваемой суммы в валюте. А это прерогатива правительства… Давайте оставим это на следующий год, пусть представит письменное обоснование. Да и вряд ли дадим сто тысяч — это очень много, если даже найдем половину, и то надо сказать «спасибо»…

— Если и всю сумму получу, никакой благодарности вы от меня не дождетесь!.. — вдруг взорвался Евней Арыстанулы. Он как облупленного знал своего коллегу, который был младше его на десять лет, его за глаза называли «обещалкиным», так как он никому ни в чем не отказывал, но и палец о палец не ударял, чтобы выполнить свое обещание. — Вы мне уже обещали в прошлом году, что нужная сумма будет выделена через ХМИ. Кроме того, на вашем столе уже два года без движения лежат мои заявки на другие исследования. Их тоже вы обещали удовлетворить. Что толку от ваших пустых обещаний?.. — Евней Арыстанулы обратил свой взор на президента. — Асеке, я к вам специально напросился на прием: хотя бы на одну просьбу академика Букетова можно дать добро без волокиты? Я же не прошу средств на постройку собственного дома. Речь идет о крупном исследовании, которое, если все сложится удачно, непременно поднимет престиж казахстанской науки. Надо ставить вопрос перед правительством, просить дополнительные ассигнования — так поступали бывшие президенты. И они всегда находили средства!..

Президент академии понял прозрачный намек Букетова и несколько смутился:

— Ебеке, мы постараемся вам помочь. Свои бумаги оставьте, я сам ими займусь…

Через месяц из канцелярии президента академии Букетову сообщили, что его заявку перенесли на следующий год, так как «из бюджета все, что положено, распределено», однако заверили: «Президент дал задание помочь во что бы то ни стало, ждите…» Ебеке понял, что не видать ему средств как своих ушей. Что делать? Сколько раз этот вопрос вставал перед ним? К кому идти жаловаться, у кого просить помощи?..

Может быть, последовать совету некоторых друзей? «Того, что ты сделал для науки, Ебеке, наверное, хватит как минимум на сто лет! — говорили они. — Довольствуйся достигнутым. Поправляй здоровье, если для личной «Волги» нужен бензин, обеспечим сполна, надо — целую цистерну привезем во двор. Зачем тебе сдался на старости лет этот уголь и какой-то синтетический бензин?..»

Душевная подавленность, вызванная бесконечными отказами, требовала разрядки, и он переключился на продолжение задуманного эссе. Но, увы, не мог усидеть дома, ноги сами несли его в институт. Он знал, что на пути исследований угля будет еще много помех, но не в его характере было отступать, и его помощники ждали от него решительных поступков. Он не мог их разочаровать.

После долгих колебаний он позвонил помощнику первого секретаря Карагандинского обкома КП Казахстана, прося личной аудиенции. О Коркине говорили, что он человек слова, открытый и прямой, за что ни возьмется, все у него отлично получается. Ответ помощника успокоил ученого: Александр Гаврилович обещал принять его в конце недели.

И ученый сразу же воспрянул духом. Главное — надо убедить секретаря в том, что он задумал крупное дело и расходы оправдают себя в ближайшем будущем. «А убедить я смогу», — настраивал себя на оптимистический лад Евней Арыстанулы, готовясь к встрече. Он составил для себя памятку, велел лаборантке налить в пробирку 100 граммов синтетического бензина, полученного из Майкубинского угля, и положил пробирку в портфель. Прихватил также с собой все письма ученых, полученные за последние два года из Москвы, считая их весомым аргументом в свою пользу.

А. Г. КОРКИН — Медеу САРСЕКЕ, 5 июня 2004 года:

«…Прежде чем ответить на вопросы, поставленные в письме, хочу Вас заверить в том, что я лично относился с уважением к многогранной деятельности Евнея Арстановича Букетова как ученого и восхищался его талантом писателя. О Букетове я знал за много лет раньше, до моего возвращения в Караганду в 1979 году.