Exemplar

Ответ Вечной Премудрости. Они надеются избежать бед и невзгод, а попадают в самое пекло. Поскольку не хотят нести Меня, вечное Благо, и сладостное иго Мое[365], то отягчаются, по попущению суровой Моей справедливости, крайне тягостным бременем. Убоявшись льда, они падают в снег[366].

Служитель. Эй, возлюбленная, милосердная Премудрость, подумай о том, что без силы Твоей никто ни на что не способен. Я не вижу другой помощи, если только они не устремят на Тебя страждущие взоры свои и, обливаясь горючими слезами сердец, не припадут к Твоим благодатным стопам, чтобы Ты их просветила и разрешила от тяжких оков, которыми они связаны.

Ответ Вечной Премудрости. Я готова всегда помочь им, были бы только они готовы обратиться ко Мне. Не Я отдаляюсь от них, они удаляются от Меня.

Служитель. Господи, горько, если любящий расстается с любимым.

Ответ Вечной Премудрости. Так бы и было, если бы Я не могла и не хотела любовно восстановить любовь в сердце любимого.

Служитель. Увы, Господи, нелегко расставаться с былыми привычками.

Ответ Вечной Премудрости. Но будет гораздо трудней переносить грядущие муки.

Служитель. Может быть, они так упорядочены сами в себе, что это им не вредит?

Ответ Вечной Премудрости. Я была упорядочена превосходнейшим образом и, однако, напрочь лишена всякой любви [к земному]. Как может быть упорядоченным то, что по своей природе смущает сердце и приводит в замешательство разум, уводит от сокровенного и лишает сердечного мира? Оно[367] разрушает врата, то есть пять чувств, за которыми покоится божественная жизнь, похищает скромность, привносит дерзость, безблагодатность, враждебность к Богу, равнодушие внутреннего и вялость внешнего человека.

Служитель. Их, Господи, беспокоит вовсе не то, что так препятствует им, а то, чтобы любимое ими внешне походило на духовную жизнь.

Ответ Вечной Премудрости. От белой муки светлые очи меркнут быстро, равно как и от светлого пепла. Посмотри, было ли когда-то обхождение какого-нибудь человека более бережным, чем Мое с возлюбленными учениками Моими? Не было никчемных слов и не было распущенных жестов. Ничего не начиналось за здравие в высотах духа и не заканчивалось за упокой в низинах бесконечных речей; не было ничего, кроме неподдельного рвения и цельной истины без какой-либо лжи. Тем не менее у них должно было отняться Мое телесное присутствие еще до того, как они приняли Духа[368]. Каким же препятствием должно быть общение с другими людьми! Прежде чем одним человеком ввестись вовнутрь, они тысячью изведутся вовне. Пока будут обучены благим наставлением, они много раз будут разучены недобрым примером. Но чтобы быть кратким: как холодный иней в мае портит и убивает прекрасные цветы, так любовь к преходящему ослабляет рвение к божественному и опустошает духовное насаждение. А если ты еще сомневаешься в этом, оглянись вокруг себя на дивный цветущий виноградник: те, что прежде стояли в цветении первых цветов, — как увяли и поблекли они, так что в них уже не заметишь пылкого рвения и вящего благоговенья[369]. И вот что наносит непоправимый ущерб: небрежение стало привычкой, почтенным приличием, незаметно и исподволь опустошающим всякое духовное блаженство. Это тем более губительно, чем менее губительным кажется. Как много благородных садов, богато украшенных отменными дарами и бывших раем небесным, где Богу было угодно сотворить Себе обитель, стало по причине любви к преходящему запущенными рассадниками сорной травы![370]

Где некогда произрастали розы и лилии, там ныне полно терна, крапивы, осота; где прежде обитали святые ангелы, там сейчас слоняются свиньи. Увы, увы, горек тот час, когда придется нести ответ за всякое пустое слово, всякое потерянное время и упущенное благо, когда каждое слово гнилое — изреченное, помысленное или начертанное, тайно иль явно — будет открыто прочитано пред Богом и всем миром, а его значение будет растолковано без утайки!

Служитель. Ах, Господи, как жестоки эти слова! Сердцу, воистину, надо быть каменным, чтобы сказанное его не всколыхнуло.

Любезнейший Господи, а ведь бывают сердца столь утонченного естества, что они скорей влекутся любовью, нежели страхом. И Ты, Господин всего естества, — не разрушитель, но завершитель природы[371]. Посему, Владыка благой, давай закончим сию печальную речь. Расскажи мне, отчего это Ты — матерь прекрасной любви и сколь любовь Твоя сладостна.

Глава VII

Сколь любезен Бог

Служитель. Господи, я размышляю о любовном призыве в соответствии с тем, как Ты говорил о Себе в «Книге Премудрости»: «Transite ad me omnes, etc., приступите ко Мне, все желающие Меня, и насыщайтесь от плодов Моих. Я — матерь прекрасной любви, Мой дух слаще меда, а наследие Мое паче меда и сота медового. Благородное вино и сладкая музыка веселят сердце, но лучше обоих — любовь к Мудрости»[372].