Факультет неприятностей

– Снежная ветреница, – благоговейно заметил Дар, оказываясь рядом, но не подлетая близко.

– Кто?

– Олицетворение самой снежной метели, грозной стихии.

– Да где? – удивилась я. – Она вон какая красивая да изящная.

Ветреница при этом довольно ткнулась лбом в мою ладонь и тихонько заржала.

– По легендам, снежная ветреница носит колесницу богини Арилун! – раздался очередной восторженный голос.

Час от часу не легче!

Лошадка ударила по воздуху копытом, и вниз полетели снежинки. Но не растаяли, а упали на землю, распустились небывалыми белоснежными цветами. Я от удивления даже рот открыла. Невероятная тонкая магия!

– А я говорил тебе, Фиона, что факультет воздушников смело можно переименовать в факультет неприятностей, – раздался голос Хартара, которого фея не поленилась позвать, когда на занятии я вместо ветра обзавелась ветреницей.

Я обернулась на ректора, опустила глаза. Жаль, в воздухе виновато ножкой не получится шаркнуть.

– Вы зачем лошадку богини призвали, Эльмира? Вам академия не дорога?

– Так она сама… призвалась, – нашлась я, прикидывая, чем все обернется. – Это же легенда, верно?

– Легенды порой имеют свойство сбываться, – фыркнул ректор, осторожно подбираясь ближе. – Нет, все студенты как студенты, призвали стихийных духов, а вы…

Я оглянулась на адептов, возле которых кружились вихри. И правда, только я умудрилась напортачить так, что феи вызвали ректора академии. Оно и понятно, если лошадка божественная…

Дар вдруг положил руки мне на плечи и шепнул, пока ректор рассматривал мою красавицу-лошадку:

– Не переживай. Когда я призывал водную стихию, русло реки сменило направление.

Я хихикнула и посмотрела на задумчивого Хартара.

– Ректор, и что теперь будет? – поинтересовалась Кассандра, не выдержав.

Феи кружили вокруг нас вместе со всеми студентами, забыв о занятии, которое я сорвала.

– Что, что… Кое у кого сила Ирилун просыпается, поэтому удивляться нечему. Снежную ветреницу оставим в академии, если она, конечно, не против. Фиона, Зарифа, поможете Дару с Эль сделать навес наверху башни? Там ветренице будет удобно, – пояснил он. – Обычная конюшня не подойдет. Ну и летать на ней, конечно, надо бы… Так, в полете, рождается доверие, и ветреница станет верным другом, который всегда примчится, если окажешься в беде, Эль.

В голосе Хартара зазвучали особые нотки, которые появлялись, когда он бывал серьезен.

– Хорошо. А кормить чем?

– Она впитывает силу ветров и света, – ответил ректор, снова качая головой. – Летать попробуешь? Если да, то я в первый раз проконтролирую. Мало ли…

Покосилась на снежную ветреницу, словно спрашивая, и та забавно фыркнула, давая согласие. Дар подсадил, оставаясь среди завистливо вздыхающих студентов.

– Седло не предлагаю, она его не потерпит. Но я слышал, у нее особая магия, способная смягчать всю прелесть полета, – улыбнулся Хартар.

Ощущение, что сидишь на обычной лошади, не покидало меня. Я опасалась, что будет холодно, все же лошадку окружали снежинки и морозный ветерок, но ничего подобного не ощущала.

Ветреница заржала и нетерпеливо ударила по воздуху серебряным копытом.

– Имя ей дай, – посоветовал дракон.

– Рада, – тут же предложила я, и ветреница не стала возражать. – А Дара можно с собой взять? – тихо спросила я у своей красавицы.

Дракон замер, дождался фырканья ветреницы и моментально оказался за моей спиной. А потом лошадь сдвинулась с места, чуть припустила рысцой, разогналась и… Кажется, я кричала, а Дар смеялся. Таким стремительным, ни с чем не сравнимым был этот полет. Словно летишь в объятьях ветра, сливаешься с ним, становишься частью. Невероятно, сказочно, настолько волшебно… Рядом послышался звонкий смех, и я увидела, что вместе с нами несутся ветра, принявшие облик девушек.

– Это они поднимают в академии всех понравившихся по лестницам, – прошептал Дар, еще крепче обнимая меня за талию.

– Спасибо! – поблагодарила я воздушных духов, а потом погладила по гриве свою ветреницу.

Мы кружили над территорией Академии драконов, то ныряя в облака, то снижаясь к самым башням и макушкам деревьев. Ветреница, как я уже поняла, любила ароматные цветы, спускалась к цветущим кустарникам, нюхала соцветия. Дар предложил украсить ими верх башни, и я не возражала. Феи наверняка согласятся помочь.

Не знаю, сколько мы так летали, но вскоре спрыгнули на знакомый полигон. Ветреница подплыла к феям, позволила себя погладить. Студентам подойти не дала, недовольно фыркала и била копытом, обсыпая все вокруг снегом.

Я с сожалением отпустила лошадку, оттолкнулась и отлетела подальше. Надо выполнять задание, призывать ветра, чтобы ощутить стихию. Провозилась долго, с трудом ощущая покалывания в кончиках пальцев. Сила отзывалась, но как-то неохотно, словно я потратила ее всю на ветреницу. Но разве станешь об этом жалеть?