Фальдийская восьмерка

Попытки создать постоянные поселения были, безусловно… но заканчивалось все плохо. Природа косила людей с потрясающей легкостью, техника разваливалась, здания гнили, люди тоже гнили, подцепив какую-нибудь заразную дрянь, а потом полутрупами возвращались на север, распространяя болезнь все дальше. Да и животные в джунглях были под стать остальной природе – Грандаргаши могли в одиночку уничтожить труд сотен человек, просто выбрав неподходящее место для водопоя, а всякие твари помельче проделывали то же самое – но уже специально. Например, дальние родственники фелинтов – огромные черные кошки, без разрядников, но куда более крупные, – запросто могли перепрыгнуть частокол высотой в три человеческих роста, с известными последствиями.

Про джунгли вообще ходило такое количество слухов, жутких рассказов и свидетельств якобы очевидцев, что Брак зарекся когда-либо туда соваться. Не то, чтобы он собирался, но рисковать своим рассудком, подцепив личинок плотоядной шмухи… Везим, рассказывавший ему местные байки, наглядно продемонстрировал, что происходит внутри черепа такого неудачника – ярко красный плод с толстой кожурой, красивый и невероятно аппетитно пахнущий, после вскрытия кишел мелкими, зубастыми личинками, неторопливо выжирающими бледно-розовую мясистую плоть. Брак удержал свое бунтующее воображение, а вот Кандар ушел шумно блевать с палубы, яростно костеря довольного собой охотника.

Но это все было в джунглях. А приграничная полоса, которую местные жители ласково называли “Преддверие Задницы”, ловко вобрала достоинства и недостатки севера и юга, после чего смешала внутри себя в неравных пропорциях и гостеприимно распахнула свои зеленые двери перед лесовиками.

Там было жарко – но не слишком, особенно по осени. Влажно – но не настолько, чтобы палуба за ночь успела прогнить насквозь. Опасно – но той самой опасностью, которая легко устраняется осторожностью, смекалкой и подготовкой. Там даже можно было жить, хотя и плохо – на юге селились те, кому даже на вольном западе места не нашлось. Здесь процветали мутные верования в речных духов, Золотую Матерь и каких-то странных мужиков с головами зверей, а вместо нормальной одежды местные обитатели предпочитали красную глину, плетеные корзины на головах и бессменный каучук, из которого здесь делали все – от обуви до рубашек. И при всем при этом, в преддверие джунглей встречалось достаточно ценной добычи, чтобы сполна окупить все неудобства. Особенно, если горжеводы туго знают свое дело.

– Тупые недоумки вечно спорят, кто самая опасная тварь в мире, – пыхтел Везим, потроша висящего на цепи крокодила. Стрела крана дрожала от натуги, удерживая огромную тушу, – Одни орут про драков, арталисов, грандаргашей… Другие поминают комарье, змей и насекомых. Все ошибаются. Самая опасная тварь в мире – человек.

– Угум, – устало кивал Кандар, клешней выдирая плавники у быртана – здоровенной рыбины длиной с человека, чей хвост здорово напоминал обычный гребной винт и вращался усилиями расположенного внутри грудины эйноса.

– Говно. – ругался Брак, в который раз поскальзываясь на мокрой от внутренностей палубе и истово мечтая вернуться обратно, к паучьим жопам и утреннему холоду.

– Ну вот, вернулся, – пробормотал калека, дыша на озябшие руки. – Доволен?

И сам себе признался – да, доволен. Леса, так неласково встретившие его в начале пути, после преддверия джунглей казались родными, хоть и слегка подмороженными. Пусть горжа и ломилась от добычи, а Везим наконец получил ощутимый пинок по своему самомнению, повторить такое путешествие калека бы не хотел. Туда, на юг, должны отправляться суровые, усатые и мышцатые до самых пяток искатели приключений на свою задницу, но никак не хромые механики. Или, если уж совсем припрет, отлично снаряженные цепы с полным набором удобств на борту – начиная от горячего душа и заканчивая личными каютами, где можно хотя бы выспаться на нормальной кровати.

А самое главное – впереди наконец-то ждало Троеречье. А Троеречье – это обещанная Расконом посудина, которая доставит механика в Яму еще до того, как зима вступит в полную силу. Сам фальдиец без особого сожаления сообщил, что лично отвезти механика не сможет, да и не потянет сейчас “Карга” путь через половину континента. Плот ждала длительная стоянка в одном из сухих доков лесной столицы, где в порядок его будут приводить куда лучшие механики, чем двое калек. Лучшие в работе с плотами, конечно же, но уж точно не лучшие во всем остальном.

– Гразгова блевота, да как ты это делаешь? – выругался Кандар, когда Брак согнул очередной лист металла в трубу и принялся аккуратно сводить шов. – Чудесных ягод золотой жаченицы нажрался?

– Разрядником себя по башке шарахнул, – усмехнулся Брак. – А чудесные ягоды я бы давно продал и свалил на острова из этого болота. Просто признай, что ты поражен моими талантами.

– Не ври, ты терпеть не можешь островитян. – помотал головой сероглазый, – Как думаешь, если я ногу себе отрежу, смогу так?