Фальшивая невинность

Тщательно отмерив магии, я подал знак ребятам – машину они должны были уже заготовить. Надеюсь, «динозавр» всё же дойдёт до Мэгги, и этот дёрганый не решит избавиться от него или продать. Впрочем, меня это уже не касалось, своих проблем полно.

Дождавшись, пока они покинут кабинет, я повернулся к Слоу. Тот смотрел странным, задумчивым взглядом, но я не стал спрашивать. Никогда не нуждался ни в чьём одобрении и всегда делал то, что считал нужным.

– На чём мы остановились? – я наконец-то тоже опустился в кресло, ощущая, как дикая, просто безумная усталость сплетается с тугим комком тоски по мягким губам и синим глазам, по ласковым прикосновениям и невероятному запаху моей Эсми.

Тряхнув головой, оборвал воспоминания и продолжил:

– Видимо, придётся намекнуть эльфам, что за попытку обмануть Ночного принца можно получить военное нападение вместо мирного договора. А ещё… соберу им небольшую посылку. В качестве доказательств и заодно жеста моей доброй воли. А насчёт Гельри… пусть пока у эльфов посидит.

40

Траверта Эсмаилья

Действие Артефакта прошло. Для него.

Странно, но для меня ничего не изменилось. Значит, мои чувства настоящие? Или близость Артефакта продолжала сказываться?

Но не для Наррана де'Лавра. Он пытался меня убить.

Я металась между надеждой и отчаяньем, то не желая в это верить, то боясь обмануться.

Память кричала одно, трезвая логика – другое.

Несколько раз пыталась заглянуть к живьюну, но тот остался на сапоге в Коралловом замке. И я понимала только, что Нарран больше не возвращался туда. Мне даже удалось направить малыша к воде, но без моей силы он там долго не протянет.

Зато сейчас я знала, где замок находится. Только выдавать эльфам не собиралась. И всё надеялась, что Нарран там появится. Хоть ненадолго.

Зато во дворец в Селлевере заглянуть не удавалось: живьюны откликались, но будто были скрыты, спрятаны где-то, и я не могла понять, где. А так хотелось выяснить хоть что-нибудь! Или просто увидеть его. А ещё лучше – услышать, что говорит обо мне, действительно ли готовится к свадьбе на Люсьенде…

Но разумеется, Нарран уже знает о них. И разумеется, не даст эльфам повода подсматривать за собой. Странно, что вообще не сжёг, как в своё время Гельри.

Выздоровление шло быстро, а я всё не могла избавиться от чувства, что это благодаря крови Наррана де'Лавра. Силы возвращались, а вместе с ними и привычный опыт.

Не знаю, куда забрали Артефакт Жизни – я больше не видела его, но связь осталась. В конце концов, я долгие месяцы работала с ним, а потом носила в себе. Он по-прежнему откликался, и через него я тщательно следила и за собственной беременностью, и за теми средствами, которыми меня лечили. В конце концов, для того его и создавали.

Что бы там ни было, а ребёнка отобрать не позволю! И избавиться от него тоже.

Я хорошо ела и постоянно гуляла в саду, не позволяя себе впасть в отчаянье. Побывав на краю, начинаешь намного больше ценить жизнь, и что бы она мне ни приготовила, сдаваться я не собиралась.

«Нужно передать Эсми», – послышалось в голове, и я насторожилась.

Опустилась на скамью под раскидистым кустом эльфийской розы. Долго ходить всё ещё было тяжело.

Живьюн, находящийся у Руотания, тоже откликался всё реже и всё слабее. Им всем необходима была моя энергия. Похоже, эльф именно об этом и говорил, разглядывая малыша.

Я даже улыбнулась картинке, вспоминая, как Руот меня защищал.

«Ты знаешь, где она?» – раздался голос Кальвера, и я прикрыла глаза, присматриваясь.

Это впервые я видела друга Наррана де'Лавра, уже даже усомнилась, действительно ли его отпустили к сестре!

А вот между Руотом и Санной, похоже, искрило. Насколько я могла судить отсюда.

Сердце сжалось, я ожидала ответа эльфа, а ещё сильнее – вопроса о де'Лавре, хоть какого-нибудь.

Не представляю, какие отношения сложились у них за это время. Что успел выяснить Руот, что – Кальвер.

Эльф несколько мгновений молчал, сжимая живьюна в руке. После осторожно положил его в воду, в высокий золотистый сосуд.

«Я не мог бы сказать, даже если бы знал, – отозвался, тщательно обдумывая каждое слово. – Но её увезли».

«Спрятали?»

Руот промолчал, живьюну не были доступны их лица, и он не передавал мне картинку. Только золотистые стенки и вода, и изредка сверху – фрагменты лица Руота, его рука.

Однако Кальвер, похоже, что-то вычитал в глазах у эльфа. Так же осторожно добавил, не дожидаясь ответа:

«Он собирался прислать к вам эльфийку с договором».

Эльфийку! С договором! То есть он всё же собирается жениться на Люсьенде? Или?

«Эльфийка не вернётся в Селлевер, сейчас это слишком опасно. Но вот если бы кто-нибудь согласился отвезти Ночному наш ответ…»

Мужчины вышли, оставив черенок, и дальнейшего разговора мне слышно не было.

Некоторое время я пыталась обдумать.

Почему возвращаться опасно? Руот хотел, чтобы Кальвер поехал к де'Лавру? Какие условия они собираются выдвинуть? И… ищет ли меня Нарран?

И если ищет – то для чего?

– Эль Эсмаилья, – я так углубилась в мысли, что не заметила, как ко мне приблизился Клементирий.

В его руках обнаружился странный резной ларец.