Фамильяр для Корявки

Когда упёршись спиной в стену, я поняла, что отступать дальше некуда последняя надежда на лучшее, что ещё теплилась во мне, как огарок свечи, потухла. Я не мигая смотрела за приближением своей смерти. Молчание всадницы лишь усугубляло драматичность ситуации. Когда она размахнулась, нанося свой удар я сильно зажмурилась, ожидая острой вспышки боли, но она не наступила. Открыв глаза я ничего не понимающим взглядом смотрела на Смерть, на лице которой вдруг появилось удивление вперемешку с досадой.

Но когда она, потеряв ко мне всякий интерес принялась оборачиваться назад я всё поняла. За её спиной стоял избитый и измученный Корявка, в руке рыжика был окровавленный кинжал.

— Нанести матери удар в спину, так ли должен поступать хороший сын? — медленно размыкая губы впервые за всё это время заговорила Смерть.

— Ну, что тут скажешь мама, — Корявка намеренно тянул каждое слово. — Мне от тебя достались плохие гены, но знаешь, я на тебя за это не в обиде.

Смерть засмеялась, горько и отчаянно.

— Нужно было ещё тогда убить тебя! Нельзя было полагаться на судьбу, нужно было остаться и увидеть твою смерть своими собственными глазами! Ошибка! Я допустила огромную ошибку, но у меня ещё есть шанс довести до конца то, что я не смогла доделать тогда!

С этими словами всадница, набросившись на Корявку подхватив его утянула вместе с собой в бушующий океан.

Глава 51. Одно чувство на двоих

Для многих сон — это спасительный остров, посреди бушующего океана тревог и невзгод. Место куда можно сбежать от себя и своих переживаний. Укромный уголок, где на время можно скрыться от всех и вся. Ведь стоит человеку погрузиться в эти блаженные объятья Морфея, как всё плохое, что преследует и мучает нас наяву, как будто исчезает. Больше нет боли, сомнений, страха, отчаянья… Там нет ничего, лишь благословенная пустота.

Но должно быть я не очень везучий человек, потому что мне не удается спрятаться от своих бед даже там. Как самый верный спутник они следуют всюду со мной, как галантный мужчина предоставивший свой локоть женщине, даже в эту спасительную темноту.

С рваным всхлипом я, резко сев на кровати, подтянув колени к груди прячу в них своё лицо. Моё тело сотрясают истерические рыдания. Прошло уже три месяца с тех пор, как я потеряла Корявку навсегда, а я всё никак не могу смириться с горечью этой потери. Каждую ночь на протяжении трёх месяцев мне снится один и тот же сон: мой рыжик, падающий в пучину океана месте с ужасной всадницей по имени Смерть.

Я так и не поняла, что там случилось, в какой-то момент я оказалась дома, а он… А он больше не вернулся. Первое время мне хотелось убить Яна за то, что он вытащил меня, оттуда не дав даже возможности помочь моему рыжику, ну а после, когда эмоции немного поутихли я поняла, что ничем не смогла бы ему помочь. Собственно говоря, возможно я и стала причиной его гибели. Думать об этом было больно, но не думать — невозможно.

Потери понесла не только я, Смерть тоже не пережила эту схватку, как и Война. Ведь если бы положение дел обстояло по-другому они давно явились бы за нами, но этого не произошло. Наш вызов, брошенный сильным мира сего, остался безнаказанным, что не могло не радовать. Мне не хотелось больше смертей.

Утерев слёзы с лица я, сделав пару глубоких вдохов — выдохов встала с кровати. Накинув халат на ночную рубашку, перехватив его поясом на талии открыла дверь намереваясь спуститься вниз, в столовую, но услышав знакомый голос замерла на пороге.

«Ян… Опять его принесла нелёгкая с утра пораньше!»

После смерти Корявки я напрочь отказалась покидать дом Зурка в котором мы с рыжиком прожили последние дни, хоть отец и настаивал на переезде. Я словно сроднилась с этим домом, ведь на предметах мебели, что касался молодой колдун ещё сохранился его запах. Едва уловимый он витал в воздухе вселяя в меня надежду, граничащую с безумием.

Ян воспользовался моим упрямством и нежеланием отпускать призрака по-своему, он стал частым гостем в доме Зурка. Конечно я знала о причине и цели его прихода, да он этого и не скрывал. И мне бы, наверное, стоило радоваться вниманию со стороны светлого колдуна, тем более в моём щекотливом положении, но ничего кроме раздражения я не испытывала. Быть с кем-то другим после смерти Корявки для меня было равносильно предательству.

Наспех переодевшись я вышла из комнаты. Медленно спустившись по лестнице прошла через холл и лишь на секунду задержавшись в дверном проёме зашла в столовую.

— Доброе утро, Агата! — меня тут же поприветствовал Ян, словно он только и делал, что ждал моего появления. — Как спалось?

— Так как будто утро вовсе не доброе.

— Снова снились кошмары? — обеспокоенно поинтересовалась Элла и на меня помимо её устремились ещё две пары встревоженных глаз. Регины и Зурка.

Я молча заняла место за столом. Уткнувшись носом в тарелку с кашей, что тут же передо мной поставила Элла, я, взяв ложку в руку принялась есть, подавляя отвращение от ненавистной мне манной каши.