Фамильяр для Корявки

— Приди в себя дочка! Одумайся! — пытался вразумить меня отец. — Это самоубийство! Тебе нельзя к нему идти!

— Это ты одумайся, отец! Что ты такое говоришь? Мне нужно к нему! Я должна к нему пойти! Неужели ты не понимаешь, что он мне нужен! Я не представляю своей жизни без него! Без него жизнь не жизнь!

— Ошибаешься, — отведя глаза в сторону произнёс отец. — У тебя не будет жизни как раз если ты пойдёшь к нему.

Отведённый в сторону взгляд, уклончивые ответы. Всё это заставило меня сомневаться в отце. Он явно что-то знал и скрывал от меня.

— У тебя от меня тайны Зурк? — отец молчал. — Дай угадаю, ты знал о том, что Корявка жив до того, как Ян рассказал об этом? Знал и молчал. Я права?

— Почти, — тяжёлый взгляд отца нашёл мои глаза. — Я предполагал, что он мог стать всадником. А слухи, доходившие до меня о новом всаднике Войны, его жестокости и изощрённости только подкрепляли мои догадки. Он ведь был моим учеником и в отличие от тебя я видел все стороны и грани его натуры. Его изобретательность и хладнокровие порой пугали даже меня.

— Это ты меня сейчас нарочно запугиваешь, чтобы я передумала и оставила всё как есть! — не доверяя отцу после того, как узнала, что он меня обманывал зло бросила ему в лицо я. — Он любит меня! Мне нечего бояться!

— Дурочка, он даже не вспомнит тебя!

— О чём ты говоришь? — у меня начинала идти голова кругом. Я совсем не понимала, что происходит. Как мы дошли до этого. — Я ничего не понимаю!

Сделав шаг ко мне Зурк против моей воли сгрёб меня в объятья. Я пыталась вырваться, но он силой удерживал меня до тех пор, пока я не сдалась. Нежно гладя меня по голове, он неспешно принялся мне объяснять:

— Ты же у меня умная девочка и сама понимаешь, что он не мог просто так не вернуться. Для этого должна была быть веская причина и она действительно есть.

— Трон Войны? — насмешливо произнесла я. — Пытаешься объяснить мне, что вместо меня и нашей дочери он выбрал возможность стать всадником?

— Нет, — губы Зурка коснулись моей макушки оставив на ней лёгкий поцелуй. — Я думаю, что он вообще не выбирал, всё решили за него.

— Тогда я просто обязана пойти к нему. Я должна попытаться его вернуть.

— Агата он не помнит тебя. Как только его сделали всадником, все его воспоминания о прошлой жизни спрятали от него.

Вырвавшись из объятий отца я, толкнув его в грудь гневно выпалила:

— Это бред! В чём ты пытаешься меня убедить? Смерть помнила о своём прошлом, а мой Корявка значит нет? Как так получается?

— Для Смерти её прошлое не представляло опасности, но для всадника Войны чувство любви опасно, в нём его гибель. Если ты придёшь к нему он увидит в тебе не любимую женщину, а врага. Внеочередного человека, явившегося к нему чтобы покуситься на его трон. Он, не задумываясь просто убьёт тебя.

В словах отца была истина. В голове словно кадры киноплёнки пронеслись воспоминания прошлого, те самые, когда мой Корявка приходил к всаднику Войны ища его помощи. Громогласный голос всадника снова вещал в моей голове:

— Мне нельзя любить! Любовь меня убьёт!

С силой зажав уши, как будто это могло мне помочь я отрицательно замахала головой повернувшись спиной к отцу. Поравнявшись со мной Зурк приобняв меня за плечи повёл вперёд.

«Неужели в нашей истории всё закончится так? Нет, не верю! Пока не сказано последнее слово история ещё пишется!»

Резко присев я, ловко поднырнув под руку отца не останавливаясь заскочила в портал. Закрывшись за моей спиной, он выбросил меня сразу на порог царства Войны. В этот раз не было длинного туннеля в облаках, бетонной площадки с четырьмя противоположными направлениями, лестницы усыпанной трупами и залитой кровью.

Было лишь бескрайнее поле со свежей зелёной травой, и он неспешно прогуливающийся по нему. Некогда выдающийся тёмный колдун Корявка, ныне же великий всадник Война.

Была ли я удивлена, что вместо бетонных казематов и каких-либо следов зверств увижу зелёную травку, а вместо сидящего на троне, как и подобает всадникам, прогуливающегося босиком Корявку? Нет. Он так любил жизнь во всех её проявлениях, что было странно видеть его всадником, несущим лишь разрушения и беды. Это было противоестественно.

Несмело шагнув навстречу ему я мысленно начала думать, как мне вернуть его, при этом не убив или не умерев самой от его руки.

«Ну вот что за дурацкая привычка сначала сунуться в пекло, а потом придумывать план. Почему нельзя сначала всё хорошенько обдумать, а потом уже лезть грудью на амбразуру? Эта беременность меня доконает! Я от неё вконец отупела! Руководствуюсь инстинктами и эмоциями!»

Корявка медленно приближался ко мне с азартом кота завидевшем мышку. В глубине его глаз горел недобрый огонёк. Непроизвольно начав отступать назад я, выставив перед собой руки попыталась достучаться до него:

— Корявка это я Агата, ты меня помнишь?

Он ехидно ухмыльнувшись ответил:

— Как можно помнить ту, что даже не знаешь?

— Но ты знаешь меня, — не теряла надежды я достучаться до него. В принципе, что мне ещё оставалось? — Мы с тобой были вместе. Мы любили друг друга и до сих пор любим.