Фантастический Калейдоскоп: Ктулху фхтагн! Том II

Следующие три вечера Андрей приходил к реке. И каждый раз, садясь на песок, задрёмывал под шорох набегающей на берег воды. И каждый раз спасительные нити с неба спускались к нему и высасывали все неприятные чувства. На третий вечер на душе у него стало совсем пусто, легко и холодно. Даже тело, казалось, стало легче. Захотелось смеяться, прыгать, бежать куда глаза глядят. Отправившись домой, Андрей едва сдерживал улыбку. Пустая улица была ярко освещена фонарями. Андрей шагнул на тротуар и побрёл знакомым маршрутом, как вдруг фонарь прямо перед ним мигнул и погас.

Подумав что-то мимолётное про короткое замыкание, Андрей пошёл дальше, но следующий фонарь погас тоже. Будто что-то перекрыло лампу. Зато включился оставленный позади. У третьего фонаря история повторилась.

По спине побежали мурашки. Но домой-то идти надо, тем более что осталось совсем недалеко. Вот и знакомый двор, голодный дом раскачивает в воздухе щупальцами. Щупальцами?!

Андрей зажмурился, отсчитал до десяти и открыл глаза. Увы, на этот раз щупальца никуда не пропали. Это не могло быть ничем иным, кроме как видением надорванного горем сознания. К подъезду Андрей практически крался.

«Этого не существует, нет, всё кажется!» – твердил он про себя.

До подъезда осталось рукой подать, когда одно из щупалец метнулось к нему и мгновенно обвило, впилось в грудь, пронзило болью. Андрей закричал, и в тот же миг видение пропало. Нахлынула реальность вместе с потерей и одиночеством.

***

Утром Андрей проснулся от щекотки. Из стены у кровати вылезло тонкое щупальце и, извиваясь, попыталось пробраться под одеяло.

Заорав, Андрей выскочил из постели и отпрыгнул к окну. Щупальце с заметным разочарованием втянулось в стену.

Осторожно подобравшись к кровати, Андрей схватил сваленную рядом одежду и трясущимися руками начал натягивать джинсы. Нельзя сходить с ума. Может, это одна из стадий принятия? Разгадка в отказе принять смерть сына?

Из комнаты Даньки донесся шорох.

***

Андрей сбежал. Квартира превратилась в опасное пристанище каких-то тварей. Но во дворе легче не стало. За ночь всё изменилось. Хотя Андрею казалось, что это он вдруг прозрел, увидел то, что всегда жило на периферии зрения.

Возле мусорных баков клубился шипящий мрак. Из подвала лезло что-то чёрное, маслянисто поблёскивающее, студенистое. По асфальту ползли радужные пятна, огибая прохожих, которые явно их не замечали. Впрочем, пятна игнорировали не всех. Когда из подворотни показался ссутуленный, бомжеватого вида мужик, радужные пятна устремились к нему. Догнали, скользнули под заляпанную, драную ткань брюк. Бомж ссутулился ещё больше, но продолжил свой путь. Он явно почувствовал себя хуже, но не замечал присосавшихся паразитов.

Несколько пятен, вяло ползающих рядом с крыльцом, вдруг устремились к Андрею. Он отскочил обратно в подъезд, но путь был отрезан. Воздух за спиной колыхался от странного, будто нарастающего движения.

Андрей дико заозирался, но весь мир вокруг заполонили Они. Темные, цветные, голодные. А вдали, у реки колыхались серебристые нити. Тогда, решившись, Андрей огромным прыжком перемахнул через подобравшиеся совсем близко пятна, и бросился к реке. Серебряные нити заколыхались сильнее. Они тоже высасывали, но по-другому, не больно, легко.

Но главное, они вели в небо.

– Данька, Нина… – шептал на бегу Андрей. – Я иду к вам!

***

Давно стемнело, но несколько радужных пятен всё крутилось на песке у самой кромки воды, будто ожидая чего-то. Постепенно на берег опустилась тишина, волны успокоились, похолодало. Потеряв интерес, пятна расползлись по окрестностям – здесь больше не пахло живым.

И только серебряные нити беспокойно колыхались, будто пальцы, шарящие в кармане в поисках зажигалки.

Голос из прошлого

Кирилл Берендеев

Пропавших отыскали довольно быстро, уже на третий день. Да и ушли от палатки они недалеко, их тела нашли в пяти километрах ниже по течению реки Буйной. И совсем недалеко от того места, где она впадает в Чертово озеро, чуть повыше, возле Пещеры шамана. Нет, конечно, озеро называется совсем иначе, Сююн, или Молочное, если переводить на русский, прозвище за ним закрепилось в незапамятные времена, когда русские поселенцы стали теснить аборигенов, забирая себе угодья получше, то есть, веке в восемнадцатом.

Озеро это с той еще поры снискало дурную славу, да и ныне редкий год проходил без того, чтоб в его окрестностях чего-то ни случалось. Чаще всего дело заканчивалось неприятными пустяками, но сейчас Михеич вызвал нашу группу и велел незамедлительно отправляться на Сююн, – районный прокурор требует неотложного разбирательства.

Дело возбуждено, как же без этого, да и очевидцы рассказывали, больно страшная картина происшествия. Немудрено, что статья вышла небанальная – убийство одного или нескольких лиц. Обычно у нас такого не происходило. Потому еще Михеич заметно волновался, посвящая нас в детали.