Фантом (СИ)

Чистильщик подошел к своей жертве, небрежными движениями разрезая одежду мужчины кухонным ножом. Мужчина не пытался быть аккуратным, а потому на теле Франмалта появилось несколько неглубоких кровоточащих царапин, а в глазах застыли безнадежность и отчаяние. Спасения нет — приговоренный это понимал, но не готов был принять. До чего же жутко осознавать, что с ним сделают то же самое, что творил он сам! Мужчина начал поскуливать, и дергаться, сам не понимая, чего хочет добиться этими глупыми и нелепыми действиями. Неужели именно это чувствовали дети, когда он забирал бракованный материал? Конечно, это — сейчас перед глазами Франмалта начали мелькать картины-воспоминания, он видел, что творил, вновь слышал крики и плач детей, к которым не чувствовал жалости. И его никто не пощадит.

— С чего бы начать? — сощурился Жозе, надменно рассматривая свою жертву. — Я слышал, что ты настоящий мясник, любишь отрубать конечности. Может, и мне для начала лишить тебя какой-нибудь важной части? — Фантом приблизился к лицу хозяина квартиры, пристально заглядывая в напуганные глаза, и вновь на губах чистильщика появилась кривая усмешка. — Если бы я позволил, ты мог бы мне возразить и сказать, что дети были мертвы, когда ты начинал работать. Возможно, так оно и было, а может, я просто не все знаю. Так или иначе, это уже не имеет значения, ты должен страдать, ведь для меня это личное. Ты собирался причинить боль моей Ванессе, это невозможно простить. Знаешь, я и сам повинен в этом грехе, но мне пока придется жить с этим… Это все лирика, нам лучше вернуться к делу, ведь у меня очень длинный список.

Порло медленно выводил ножом замысловатые узоры на коже Франмалта, заворожено наблюдая за тем, как алая кровь проступает сквозь рваные края ран, стекает по коже извилистыми дорожками, капая на чистый белый ковер, растекаясь на нем кляксами-цветами. Красиво. Белое и красное — безупречное сочетание. Чем больше жертва дергалась, тем больше было крови и ран, но Жозе не волновали такие мелочи, он продолжал свое дело, срезая кожаные ремни с дергающегося мужчины, обнажая плоть. В комнате витал неприятный железистый запах, слышались сдавленное поскуливание и надрывное мычание.

— Не шуми, это тебе не поможет, — поморщился чистильщик, кладя нож на стол и направляясь к музыкальному центру. — Сейчас еще рано, так что, думаю, мы вполне можем насладиться музыкой, так и мне и тебе будет веселее, — Фантом начал просматривать диски, придирчиво выбирая музыкальное сопровождение для своей работы. Сейчас он сам себе напоминал маньяка, безумца, что окончательно растворился в жажде мести и собственном безумии. И все же это было не так — Жозе играл свою роль, играл для своей жертвы, чтобы Франмалт окончательно прочувствовал, в какой ситуации оказался. Чистильщик с удивлением обнаружил среди кучи музыкального хлама диск со своей любимой музыкой, которая, наверное, по чистой случайности оказалась в этой куче. — А вот это то, что нужно, это я люблю.

Спустя несколько мгновений в комнате раздалась тихая джазовая мелодия, она не заглушала стенаний хозяина квартиры, но на удивление гармонично сливалась с ней, если поднапрячь фантазию, то можно было даже представить, что Франмалт подпевает хрипловатому, прокуренному голосу. Фантом ухмыльнулся и вернулся к своему столу, но на этот раз он взялся за иглы. Мало кто знает, но на теле человека есть особые точки, если воткнуть в них иглы, то можно причинить неописуемую боль, а заодно лишить жертв возможности двигаться. Именно это собирался сделать чистильщик — оставить приговоренного в сознании, но лишить его контроля над телом. Этот человек будет беззащитным и безропотным, совсем, как те дети, которых тот убивал.

Одну за другой, Жозе вставлял иглы в тело жертвы, при этом приговаривая утешающие слова, что, судя по взгляду Франмалта, лишь добавляло страха и ужаса. Ласковые речи, приятная музыка и адская боль — вот что ждало сотрудника отдела медицинских исследований, второго приговоренного, что будет наказан.

— Ну, вот, умница, согласись, это не так страшно, как казалось изначально, — тихо рассмеялся Порло, беря в руки небольшую ножовку. — Ну, а теперь перейдем к разделке. Не пойми меня превратно, я бы с удовольствием с тобой пообщался еще, но у меня сроки. Придется ускориться, но ты не волнуйся, обещанную боль я тебе обеспечу. Я не из тех, кто обманывает.

Фантому нравилась его роль и игра, именно в такие моменты он переставал сдерживаться и превращался в настоящего маньяка, для которого не существовало границ. Иногда ему даже казалось, что у него раздвоение личности, одна — адекватная, а другая — безумный садист, упивающийся чужой болью. Сейчас вторая часть чистильщика была не просто довольна, она была в предвкушении, ведь список еще длинный, а это значит, что её еще выпустят.