Fatal amour. Искупление и покаяние

— Маша, — услышала она тихий голос над ухом.

Очнувшись от воспоминаний, она вернулась из прошлого и поняла, что музыка стихла, музыканты готовятся играть мазурку, а она всё ещё стоит в центре бальной залы, а её ладонь покоится на плече супруга.

— Ты нынче где-то далеко, — улыбнулся ей Куташев, но взгляд его при этом остался настороженным, вопрошающим.

О, знал бы он, как далеко она была, знал бы, о ком грезит каждую свободную минуту!

— Тревожно мне, — рассеянно огляделась она. — Пойду, гляну, накрыт ли стол к ужину, — сослалась она на дела насущные и поспешила удалиться.

Николай проводил её взглядом, нынче вечером у них вряд ли появится возможность побыть наедине. Хозяин дома, ежели он не слишком стар, должен танцевать и развлекать милых дам, хозяйке надлежит проследить за тем, чтобы вовремя накрыли стол к позднему ужину, что последует во время третьего и самого длительного перерыва в танцах, и только под утро, когда разъедутся последние гости, можно будет отдохнуть.

Проходя через бальную залу, Марья то и дело останавливалась, примыкала то к одному, то к другому кружку беседующих, стараясь удержать на лице приветливую улыбку, и следовала дальше. Лакей распахнул перед нею двери в парадную столовую. В помещении царил полумрак, потому как свечи горели только в настенных бра. Как только пригласят к столу, прислуга зажжёт свечи в высоких канделябрах на столе.

— Всё готово, барыня, — с поклоном обратился к ней дворецкий, — когда подавать прикажете?

— Скоро, Фёдор. Как Глушковский антракт объявит, так и подавайте, — распорядилась она.

Вернувшись в зал, она попыталась разыскать Софью, да куда там, когда более сотни гостей перемещаются в огромном помещении с места на место. Большой толчеи не было, благодаря огромным размерам бальной залы, но и разглядеть кого-то среди этого множества людей было почти невозможно.

Софья, станцевав вальс с Волховским, поспешила избавиться от кавалера, навязанного ей Марьей Филипповной. Несмотря на то, что Владимир Андреевич оказался весьма недурён собой, княжна не могла побороть неприязнь, возникшую у неё с первых мгновений знакомства, и не столько оттого, что поручик посмел нелестно отозваться об Андрее, сколько потому, что ей не нравился его оценивающий взгляд и не сходящая с лица ухмылка. О, она догадывалась, что он думал о ней. Конечно, старая дева, вырядившаяся в яркое платье, дабы привлечь внимание, готовая на всё, дабы использовать последний шанс на замужество, к тому же немалое приданное, обещанное за ней, должно компенсировать недостатки внешности и уже не юные годы. О, упаси её Боже от таких поклонников. Уж лучше в девках вековать, чем с тем, кому нужна не она сама, а лишь материальные блага, что достанутся счастливцу вместе с её рукой.

Да и, несмотря на то, что прошло немало лет, и не было никакой надежды на взаимность, глупая девичья мечта не желала оставлять её. Пока бьётся сердце, есть надежда. Однако Владимир Андреевич оказался довольно настойчив и после вальса остался подле mademoiselle Куташевой. Возможно, он решил, что сумеет очаровать её.

Размышления Софьи оказались недалеки от истины. Некогда весьма состоятельный и высоко поднявшийся при прежних государях род Волховских, ныне пусть и не бедствовал, но уже давно утратил былые привилегии, да и от состояния семьи стараниями предшественников Владимира Андреевича осталось немного. Вот ему и приходилось, что называется, пускать пыль в глаза, стараясь удержаться на плаву. Он рано усвоил, что добиться положения в обществе можно не только благодаря хорошей родословной и состоянию, накопленному предками, но и при помощи нужных связей. Надобно всего лишь оказаться в нужном месте в подходящее время. Иногда откровенная лесть и незначительные услуги, оказанные значимым людям, способны продвинуть по карьерной лестнице куда быстрее, нежели годы безупречной и усердной службы. Для того, чтобы быть допущенным в круг избранных Волховскому не хватало лишь жены из хорошей семьи и с внушительным приданым, а княжна Куташева, как никто другой отвечала его устремлениям.

Что же касалось чувств, то об этом Владимир Андреевич не беспокоился. Любовь, в его понимании, отнюдь не являлась необходимым условием для брака, любовь можно найти где угодно, а став родственником князя Куташева, он будет куда ближе к несравненной Марье Филипповне. Потому Волховский со всем обаянием, дарованным ему природой, принялся обхаживать княжну, надеясь на успех задуманного. Софье его внимание было неприятно. Она подспудно ощущала фальшь и неискренность в щедро расточаемых поручиком комплиментах, догадываясь о причинах, побудивших его, обратить внимание на скромную и невзрачную старую деву. В его присутствии она испытывала лишь неловкость и, кляня про себя, на чём свет стоит Марью Филипповну, не знала, как избавиться от настырного поклонника.