Фехтовальщица (СИ)

— Вам лучше не знать ни их имен, ни их деяний. Такие знакомства ведут в преисподнюю.

— И все-таки вы дружите с таким человеком.

— Дружу.

— Надеетесь его переделать?

— Вряд ли можно переделать то, что так задумано Богом… или дьяволом, и потом Люис еще далеко не самый худший из тех, кого я встречал.

— А он… он посмеивается над вами.

— Знаю.

— А де Барту?

— Де Барту — ручной медведь Люиса, слаб на еду, выпивку и часто играет, а у де Ларме всегда есть деньги. Он в большой чести у наших дамочек, и всем известно, что они сами ему приплачивают, переманивая его друг у друга.

Женька помолчала, а потом спросила:

— Что вам может быть за это, Кристоф?

— Плаха.

— Как?..

— Совершено нападение на королевскую полицию, трое убиты, арестованная похищена.

— Вы тоже убили кого-то?

— Я организовал нападение.

— … Кристоф…

— Что?

— Я тебя люблю, — сказала, будто взломала какие-то невидимые замки, фехтовальщица.

— … Да… ты мне благодарна, — кивнул он. — Едем. Я должен как можно скорей вернуться в Париж.

— Зачем?

Женька тронула его грудь, но он отвел ее руку и встал.

— Герцогиня устраивает прием, чтобы меня прикрыть. Я должен лежать раненый в постели.

— Вы ее любили?

— Это вас не касается.

— А герцогиня, кажется…

— Герцогиня любит только тогда, когда ей нужно. Поехали. Садитесь на лошадь.

— Не сяду.

— Почему?

— Не хочу сидеть сзади.

— Тогда идемте пешком. Здесь недалеко.

Де Белар протянул девушке руку. Она встала, и они пошли дальше. Лошадь мушкетер повел под уздцы.

— Долго я буду находиться в этом лесу? — спросила Женька.

— Недели две, пока все не стихнет.

— А потом?

— Потом уедете.

— Куда?

— Домой. Где вы там жили? Я возьму отпуск и провожу вас.

— Я не хочу домой.

— Жить в Париже вам будет невозможно. Марени не успокоится. Вы для него — отличный шанс вернуть свое место и поправить репутацию. Если вас схватят, то через вас арестуют и тех, кто вам помогал.

— Но герцогиня…

— Да, я знаю, герцогиня хочет сделать из вас свою союзницу. Оставьте это. Герцогиня — сестра короля, она выкрутится, а вот вас не пощадят.

Женька помолчала. Она понимала, что де Белар прав, но согласиться уехать из Парижа, где была школа фехтования, не могла.

— Вам опять плохо? — спросил Кристоф, заметив явное напряжение в чертах ее лица.

— Плохо, — не стала скрывать своего настроения девушка.

— Ничего, вы устали. На Марне хороший воздух и чистая вода. Вы поправитесь.

— А этот де Гран живет здесь один?

— С прислугой. Он вдовец. Дети когда-то отняли у него поместье, и он подался в Париж, нашел меня. Наши отцы дружили, и я, конечно, помог ему получить это место. Не бойтесь, он надежный.

— А еще…

— Что?

— Вы уничтожили письма Валентина?

— Да. Я сжег их там же, в доме.

— А… дневник? Вы нашли дневник Жозефины? — искоса глянула девушка.

— Нет, дневника не было… впрочем, с письмами я сжег несколько других бумаг. Мне некогда было разбирать, а что?

— Ничего. Я беспокоюсь за герцогиню. Это ведь ей было нужно, чтобы…

— Не беспокойтесь. Герцогиня в безопасности.

Женька сразу поняла, что де Белар говорит неправду, — взгляд его зимних серых глаз стал вдруг неподвижен и отстранен. Видимо, он был из тех, кто не умеет или просто не любит врать. Она угадала это не только по его изменившемуся взгляду, но и по коротким, словно рубленым фразам, по подсохшему и чужому тону, которым это все произносилось. Они оба говорили сейчас неправду, оба понимали это и оба не спешили в этом признаваться.

Скоро из-за деревьев показался небольшой двухэтажный дом с прилегающими подсобными постройками. На крыльце стоял зрелого вида мужчина в расстегнутом камзоле. Позевывая, он давал распоряжения одному из работников. Увидев де Белара и фехтовальщицу, мужчина поспешил им навстречу.

— Что? Как?.. Это вы, мой друг?.. Право, что случилось? Вы не один?

— Тише! Мне нужна ваша помощь, де Гран.

— Помощь?.. Но я еще не ездил за содержанием!

— Это не деньги. Я прошу укрыть здесь на некоторое время эту девушку.

— Девушку?.. А что случилось?

— Госпожу де Бежар преследуют.

— Кто?

— Она отказала одному знатному жениху и предпочла ему простого королевского солдата. Мне пришлось помочь ей уехать из города.

— Вы?.. Но почему вы, мой друг?

— Потому что этот солдат я, де Гран.

— О!.. Да… Но это… стоит ли это того, мой друг?.. То есть, простите, я хотел сказать, что, не лучше ли договориться с ее родными полюбовно? Ведь вы хоть и мушкетер, тоже не такой уж простой! Вы тоже из дворян, военные заслуги и, потом, вы говорили, что король обещал вам повышение.

— Дело гораздо серьезнее, де Гран. Девушка так решительно сопротивлялась своему знатному жениху, что отрезала ему мочку уха.

— Что вы говорите?! Это правда, сударыня? — посмотрел на Женьку де Гран.

— Да, — кивнула фехтовальщица. — Теперь меня хотят арестовать.

— Бог мой! Бог мой!

— Поэтому здесь вы помалкивайте обо всем этом, де Гран. Госпожа де Бежар поживет у вас недели две, — сказал Кристоф, — а потом я помогу ей уехать куда-нибудь. Устройте ее в доме, сударь.

— В доме? Но здесь бывает король.

— Да, вы правы. Я стал плохо соображать… ночь без сна, устал. Спрячьте девушку на острове. Это неудобно для нее, но у нас нет другого выхода.