Феномен ГУЛАГа. Интерпретации, сравнения, исторический контекст

В первой половине XX века лагерь стал преходящим опытом для огромной части населения (в особенности мужского пола): начиная с молодежных, летних, учебных лагерей и казарм и заканчивая лагерями для военнопленных, трудовыми, концентрационными и, наконец, лагерями уничтожения, часто бывшими составной частью лагерной территории. Лагерь был институтом и социализации, и наказания и являлся характерной чертой тотальной войны и тоталитарных диктатур. Лагеря и принудительный труд воплощали собой негативный аспект Volksgemeinschaft и социализма, которые были с воинственным пылом и воодушевлением поддержаны большей частью общества. Лагеря являлись частью процесса трансформации общества – создания в Германии и на подконтрольных ей европейских территориях общества апартеида и создания в СССР общества, организованного в соответствии со стратифицированными правами. Спектр лагерей варьировался от учреждений всестороннего контроля и эксплуатации до мест истребления трудом. В лагерях сочеталась экономическая «продуктивность» с наказанием вплоть до «израсходования» заключенных. Используя эту комбинацию, преступные государства получали экономические выгоды, не обращая внимания на человеческие жизни.

Если взглянуть на отношения между охранниками и охраняемыми, то в обеих системах обращает на себя внимание организационная сила карательных структур. Серьезное различие же заключается в том, что в случае Германии с грязными, жалкими заключенными сохранялась значительная дистанция и вражда по признаку национальной принадлежности, а в СССР различия и социокультурная дистанция между заключенными и низшими чинами была незначительна. Специальная идеологическая обработка не играла большой роли в обоих случаях. Обстоятельства содержания в полувоенном исправительном учреждении провоцировали жестокость и равнодушие к страданиям и смертям заключенных.

Даже действуя в системе террора, лагерное начальство полагалось на делегирование исполнения наказаний и эксплуатации, а тем самым на сотрудничество (и коррупцию) с частью угнетенного населения. Получив минимальные необходимые для выживания привилегии, эта разнородная масса выстраивала и обеспечивала работу лагерей, в том числе и периодически занимаясь охраной заключенных. По терминологии И. Гофмана, в тотальных институтах тоже развивалась подпольная жизнь. Примечательно, что это приводило к периодическому использованию уголовниками права вето в советских лагерях или к проявлениям солидарности среди заключенных и помощи в организации побегов.

При сравнении советской и нацистской систем лагерей нельзя сглаживать различия между ними. В немецких лагерях принудительный труд и истребление заключенных были одним из элементов ведения войны, имевшей целью реструктуризацию европейских народов под «германским» владычеством. Это подразумевало более решительные (по сравнению с СССР) планы и действия касательно массовых убийств. Но и СССР был не чужд политике социал-дарвинизма и национализма в отношении населения. Организованный голод, депортации и специальные поселения были системообразующими для советского государства. Статус заключенного в СССР был, однако, более изменчивым, чем в нацистской системе управления. Это, безусловно, было связано с более долгой продолжительностью правления Сталина и с тем, что большинство заключенных были советскими гражданами, чье перевоспитание, хотя бы теоретически, не считалось полностью невозможным. Это относилось и к военнопленным «фашистам».

Обе системы лагерей сформировались и закончили свое существование при диктатуре фюрера (или вождя). Другими словами, в обеих системах существовала связь между культом руководства и различными формами, уровнями и целями террора.

Источники

Адамушко 2004 – Лагеря советских военнопленных в Беларуси: 1941–1944: Справочник / Под ред. В. И. Адамушко и др. Минск: НАРБ, 2004.

Гроссман 1958 – Гроссман В. С. Треблинский ад // Повести, рассказы, очерки. М.: Воениздат, 1958. URL: http://militera.lib.ru/prose/russian/ grossman2/02.html (дата обращения: 17.09.2020).

Загорулько 2000 – Военнопленные в СССР. 1939–1956: документы и материалы / Под ред. М. М. Загорулько. М.: Логос, 2000.

История ГУЛАГа 2004–2005 – История сталинского ГУЛАГа: конец 1920-х – первая половина 1950-х годов: Собрание документов: В 7 т. / Под ред. Ю. Н. Афанасьева и др. М.: РОССПЭН, 2004–2005.

Кокурин 1994 – ГУЛАГ в годы войны: доклад начальника ГУЛАГа НКВД СССР М. Г. Наседкина. Август 1944 года / Под ред. А. И. Кокурина // Исторический архив. 1994. № 3.

Макуров 1992 – ГУЛАГ в Карелии: Сборник документов и материалов 1930–1941 / Под ред. В. Г. Макурова и др. Петрозаводск: Карельский научный центр РАН, 1992.

Макшеев 1997 – Нарымская хроника, 1930–1945. Трагедия спецпереселенцев: документы и воспоминания / Под ред. В. Н. Макшеева. М.: Русский путь, 1997.

Селеменев 2016 – Лагеря советских военнопленных в Беларуси: 1941–1944: Документы и материалы / Сост. В. Д. Селеменев и др.; под ред. В. И. Адамушко и др. Минск: Беларусь, 2016.