Феодора – 4. Пираты

Юноша здоровой рукой обнял ее за плечи.

– Побудем еще немного, – также тихо ответил он, возвращаясь к теперь уже "своей" бочке и аккуратно опускаясь на палубу. – Я никак не могу отойти. Во мне все кипит.

– Вот как раз для этого и существуют женщины, – назидательно прошептала она, присаживаясь рядом. – Отдерешь меня раза три-четыре и сразу же успокоишься. Обещаю. И к тому же я сама очень хочу.

Она торжественно прижала правую руку к сердцу и совсем еще молодой юноша с легким удивлением посмотрел на еще более молоденькую девушку. И она ему весело улыбнулась в ответ.

– И, кстати, мне самой паршиво, – вдруг грустно добавила она. – Думаешь, я каждый день убиваю людей?

Юноша только собрался с ответом, как резкий шум отвлек его. Он обернулся.

Хорив с грохотом высыпал на палубу деревянные баклажки.

Феодора, приподнявшись, наполнила две кружки – валялись здесь же, на палубе. Присела. Одну протянула юноше, вопросительно глядя – Ну ты как? Рус только поморщился, беря в руки глиняную емкость – болело вообще все, и даже то, что не было ранено.

Фео ткнулась своей кружкой в его.

– Чтобы поправлялся быстрее, – сказала она.

Тот кивнул в ответ – девушка старается и ей надо показать, что ее волнение он очень ценит.

Выпили.

Рус осушил до дна. Знал, что вино снимает боль, расслабляет тело и добавляет изрядную порцию пофигизма. Он также знал – со временем весь мир станет розовым и пушистым. И у каждого на эту стадию свой счет кружкам. А вот своего счета он пока еще не знал – в городище мал был для этого. И он с сомнением покосился в сторону бочонка – хватит ли у него сил подняться за следующей порцией?

– Я налью, – услышал он голос Феодоры.

Девушка поднялась, забирая его кружку. Снова наполнила – и свою, и его, – странно поглядывая в сторону Руса.

– Я все-таки хочу тебе дать, – тихо прошептала она, опускаясь на корточки перед ним и протягивая кружку. – Причем, очень сильно.

– Я, честно говоря, еле шевелюсь, – признался юноша, беря кружку и делая жадный глоток.

– Я сделаю все сама, – заявила девушка, спокойно глядя в его глаза.

Рус немного подумал. Допил вино до дна. Потом кивнул, вдруг невольно поймав взгляд служанки, которая помогала египтянину с перекладыванием тяжелораненого гота на носилки. Впрочем, девушка тут же смутилась и отвернулась.

Опираясь на плечо Феодоры, он направился к инсуле. Но, впрочем, по кривому маршруту, старательно обходя кровь и прочие неприятные следы борьбы. Хотя обоих эти предметы оставляли абсолютно равнодушными. Просто не хотелось подскользнуться. По дороге Фео выдернула факел из угла курятника, ненадолго потревожив успокоившихся было кур.

– Послушай, – неуверенно начал юноша, останавливаясь перед дверью каюты. – У меня может ничего не получиться!

И на ее удивленный взгляд – в темном коридоре лицо девушки все-таки освещалось факелом – он, поморщившись за свою слабость, ответил:.

– За последнее время, без тренировок, у меня все мышцы сдулись, и теперь все болит – и ноги, и плечи, и кисти рук, не говоря уже о ране… У себя-то в городище мы каждый день бегали, тренировались…

Рус вдруг замолчал и поморщился словно от зубной боли. Ну прям слезу пускаю, как маленький ребенок! – недовольно подумал он. – Оправдываюсь, словно не мужик.

И юноша невольно вздохнул, впрочем, по-прежнему опираясь на плечо Феодоры – так как икры правой ноги начали подергиваться судорогой.

Перенапряг, недовольно подумал Рус. Сильно уж резко менял направления движений, и резко стартовал. Впрочем, иначе было никак.

– Мне это знакомо, – кивнула она, придерживая свободной рукой факел.

Погладила его руку.

– Глупенький, – тихо промурлыкала Феодора, с силой придерживая его за талию, хотя в этом не было никакой необходимости. – Я же сказала – я все сделаю сама. И поверь – мне это будет приятно.

И Рус сдался.

В каюте она первым делом воткнула факел в держатель возле двери. Потом помогла ему аккуратно присесть на кровать. Потом тщательно закрыла дверь.

– Предварительные ласки – их никто еще не отменял, – скидывая с себя плащ и тунику сказала Феодора, блестя глазами. – Но так как ты сегодня немощен, я буду получать удовольствия за нас двоих.

Рус только пожал плечами, ничего еще пока не понимая.

Между тем Феодора, опустившись на колени, взяла его правую руку, поднесла к своему рту и вдруг принялась старательно сосать его указательный палец, лукаво поглядывая при этом. Потом правой рукой скользнула под тунику – Рус невольно раздвинул ноги пошире, чтобы ей было удобнее. Потом, отпустив палец, и все еще соблазнительно улыбаясь, она скинула одежду. Помогла ему лечь.

– Ну как тебе? – наконец спросила она, все также блестя колдовскими глазами, в которых плясали кроваво-красные дьявольские всполохи чадящего факела.

Снова обхватила его палец своими пухлыми губами.

– Непривычно, – честно признался он.

– Но ты хотел бы еще раз испытать такое? – спросила она, переложив его палец себе за щеку, чтобы удобнее было говорить.

– Хотел бы, – снова честно признался покрасневший юноша, и Феодора только рассмеялась, энергично лаская его палец язычком и губами.

Потом приподнялась. Склонилась над ним.