Февраль — кривые дороги

Савелов звал меня на батальонную кухню, но я, хоть и мерзла, ждала, что появится лейтенант Карпов. «Сестрица?» Я с усердием пойду за ним, буду есть суп из одного с ним котелка, старшина плеснет нам водки в кружку, а усатый парень станет похваляться доставшейся ему из посылки фотографией и заверять всех, что теперь пуля его не достанет, поскольку такую красотку он не намерен оставить соседу.

Но, может, в тот час он уже не жил на свете и это его, убитого, протащили на плащ-палатке.

Карпов не шел.

Дважды не войдешь в одну воду, а здесь, на фронте, и вовсе. Невзначай можно встретиться, куда проще разминуться навсегда. Больше я не увидела Карпова.

ДВА ДОКУМЕНТА, ВЗЯТЫЕ ЛЕЙТЕНАНТОМ КАРПОВЫМ У НЕМ. КОМАНДИРА ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ СВЯЗИ

«I 2 бат-н 209 пех. полка.

С е к р е т н о!

Командирам рот, взводов, подразделений связи.

Кодовая таблица.

Вступает в силу с начала наступления.

209 полк — ушная раковина

I батальон — кокосовый орех

II батальон — воробей

III батальон — вазелин

Дорога Ржев — Старица — LiL

Река Волга — Q3Q

север — 60, восток — 80, юг — 30, запад — 50, подразделение Лемке — кивер

5 рота — комик

6 рота — самокат

7 рота — морская пена

8 рота — астра

9 рота — лодка

10 рота — поварешка…

II «Funkstille» — Пользование радио воспрещено! В целях маскировки, во избежание перехвата противником».

ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ

«Крошка»

«2 февраля между 6 и 7 часами утра разведчица Крошка зафиксировала шум моторов автомашин и установила их движение со стороны станции Машково по большаку к фронту — в направлении Дядьково. Машины числом 8—10…»

Агашин и Москалев пишут, черкают, переписывают заново и по очереди диктуют. Машинистка Тося, большая, ясноглазая, в тугих оранжевых локонах, свисающих по щекам, командирована срочно сюда из дивизии. Неотложные дела тут.

— «…числом 8—10», — повторяет, допечатывая, Тося и болтает кистями рук, словно вынула их из корыта и стряхивает мыльную пену.

Агашин, попыхивая трубкой, диктует дальше:

— «Суммируя данные Крошки…»

— С походом берешь. Ну к чему? Наше дело — изложить факты, а выводы без нас сделают, — нервничает Москалев.

— Да ты выслушай! — захлебывается Агашин. — Это же прямо на тарелочке лежит. Подчеркнуть надо наши выводы…

Они спорят, опять переделывают, Москалев уступает, заметив с досадой:

— Весь воздух поотравлял.

Агашин неумолимо дымит. Опять стрекочет машинка под ловкими пальцами Тоси.

— «Это насыщение левого фланга противника может означать, что он предпримет новые действия против нашего правого соседа, чтобы окончательно отрезать прорвавшиеся вперед его части».

Если б только лейтенант Карпов знал, кому он помог перебежать линию фронта, когда схватился с боевым охранением немцев и без успеха отошел назад. Никакой «язык» не идет в сравнение с этой девушкой.

— «Одновременно это создает угрозу на правом фланге нашей армии, где противник может попытаться вклиниться в нашу оборону». Вот! Вот это и подчеркнуть! «Об этом свидетельствуют также документы, взятые лейтенантом Карповым у убитого нем. командира подразделения связи: новый код, который вступит в силу с момента наступления, и запрет пользоваться радио во избежание перехвата нами, и то обстоятельство, что немцы тянут телефонную линию в направлении наших позиций».

Москалев успокоился, подозвал меня, чтобы прочитала, ознакомилась с новыми данными о немцах, и, отключаясь от дела, одобрительно проводил взглядом до двери Тосю.

— Все при ней, — сказал ей вслед, поднеся растопыренные пальцы к груди и отведя их за спину. — Все как надо.

Тося — кровь с молоком, и чистоплотная, и полная.

— Не уронила себя как девушка ни единого раза.

Про нее все известно, ведь она и отступала с армией и наступала в ее рядах.

— Прекрасная девушка! — механически подтверждает Агашин, затягивается трубкой, что-то обдумывая.

— Ну, лады, лады, — говорит Москалев, подражая комиссару Бачурину. Тот так говорит иногда.

У Лукерьи Ниловны

Я ухожу в кухню работать.

Воздух застойный, густой, хоть режь пластами, — воздух бытия векового.

Посапывание на печи Савелова. Нюркино пение: «Ай, шурушочки, пошурушочки!» — в подражание Косте ясненьким голоском и ее беззаботное покачивание люльки. Рыжеволосая головка Миньки, пробравшегося в загородку к теленку и плюхнувшегося плашмя к нему на подстилку.

Стучат ходики. Висит на цепочке поржавелый замок, заменивший гирьку. Зеленые котята резвятся на циферблате.