Фьезоланские нимфы

А солнце уж достигнуло закатаИ скрылось, и последний свет исчез,И вышли звёзды, и луна богатоСияла в чистом воздухе небес;Не слышно соловья, и, мглой объята,Иная птица оглашает лес,Неведомая времени дневному.В ту пору Африко подходит к дому.

LXXIV

Вошёл — и сына с радостью встречаетВеликою заждавшийся отец:Ни зверь, ничто ему не угрожает,И невредим вернулся молодец.И мать спешит и с плачем обнимает,Жалеет: «Цветик нежный! Наконец!Где пропадал ты, мой сыночек милый?

Я вся измучилась в тоске унылой».

LXXV

Так и отец расспрашивал не строго, —Да где ж он был, да целый день не ел? —А тот, собою овладев немного,Оправдываться начал, как умел.В любви была надёжная подмога:Ведь истинно влюблённых благ удел. —Он душу, утончая, научает, —И юноша, лукавя, отвечает:

LXXVI

«Со мной, отец мой, случай был чудесный.Я лань увидел там, среди холмов.Она предстала мне такой прелестной,Что я глазам не верил, и готовСказать: то сон, — руками ль бог небесный

Своими создал стройную? ШаговЕё нет легче: как журавль! Вся — нега.И белизна её белее снега[18].

LXXVII

Увлёкся я, бежал за ней далёкоИз леса в лес, поймать её решил.Но так она карабкалась высокоВ горах, что я уж выбился из сил.Остановился, огорчён глубоко;Её сыскать я в сердце положил,Настигнуть, поздно ль, рано ль — обещался.Раз десять так домой я возвращался.

LXXVIII

Сказать по правде, встал я нынче рано,Увидел, как погода хороша,И вспомнил лань, и стало так желанно

Её поймать, лежала к ней душа.Пошёл я по тропинке. Даже странно:И оглянуться не успел, спеша, —Кругом холмы, а солнце уж высоко,На полдень поднялось, печёт жестоко, —

LXXIX

Как слышу — лист дубков зашевелился.Тихонько я приблизился чуть-чуть,Сейчас же за камнями притаился,Смотрю и слушаю: боюсь дохнуть.Гляжу — три лани; даже подивился —Пасутся дружно так; ну как-нибудьДа изловлю одну. И, еле слышный,Пошёл я к ним с пучочком травки пышной.

LXXX

Да как меня увидели — в минутку

Уж на горе. Не ждали! Впопыхах,И на себя рассержен не на шутку,Я вижу, что остался в дураках, —Да что ж играть на старую погудку?Не уступлю! И с тем, что нёс в руках,Бежать за ними во весь дух пустился —И только уж впотьмах остановился.

LXXXI

Теперь, отец, ты знаешь о препонеК возврату моему, уверен будь».Отец, который звался Джирафоне,Конечно, понял россказней всю суть;В таких делах годами умудрённый,Он тотчас без сомнений мог смекнуть,Что эти лани, всех венец желаний,Уж верно нимфы, а совсем не лани.

LXXXII