Философ

Полежали еще немного, потом поплыли обратно. На берегу нас уже ждала компания одноклассников. Видимо, прознали, что мы здесь. Среди них была и моя соседка по парте — как же ее звали? Ах да, Оксана. Она робко помахала мне рукой. Я приветливо кивнул в ответ. Ребята расстелили покрывало, достали еду — бутерброды, фрукты. Кто-то притащил гитару. Начался импровизированный пикник. Я с удовольствием уплетал бутерброды — все-таки молодой организм требует много еды. Глядя на ребят, вдруг поймал себя на мысли — а ведь хорошо тут. Простая, незамысловатая жизнь. Никаких тебе проблем, кроме экзаменов. Может, и правда стоит тут задержаться?

Парень с гитарой начал наигрывать какую-то мелодию. Я прислушался — незнакомая песня. Видимо, что-то из нового, 2000-х. Ребята начали подпевать. Я сидел молча — слов не знал. Оксана, заметив это, подсела ко мне: «Сережа, а ты почему не поешь?» Я пожал плечами: «Да как-то не знаю слов». Она удивилась: «Как не знаешь? Это же „Океан Эльзы“, все их песни знают». Я замялся — черт, как объяснить, что я из другого времени? «Да я как-то больше по классике», — выкрутился я. Оксана просияла: «Правда? Я тоже люблю классику! А кто твой любимый композитор?» Я на секунду задумался — кого бы назвать? «Чайковский», — брякнул первое, что пришло в голову. Оксана обрадовалась: «О, я обожаю его „Лебединое озеро“! А ты какое произведение больше любишь?»

Вот черт, думаю, попал. Что я еще знаю из Чайковского? «„Щелкунчик“», — говорю наугад. Оксана закивала: «Да, прекрасное произведение! А ты не хочешь в музыкальную школу поступить? У тебя явно есть вкус». Я отмахнулся: «Да нет, куда мне. Я лучше на завод пойду после школы». Она удивилась: «На завод? Зачем? Ты же такой умный, мог бы в институт поступить».

Я усмехнулся: «Знаешь, Оксана, в жизни главное не дипломы, а то, что ты умеешь делать своими руками. Вот я, например, могу сталь варить». Она с восхищением посмотрела на меня: «Правда? Ты уже пробовал?» Я чуть не рассмеялся — если б ты знала, девочка, сколько я этой стали переварил. «Да, приходилось», — скромно ответил я.

Тут к нам подсел Коля. «О чем шушукаетесь?» — спросил он с улыбкой. Оксана ответила: «Сережа рассказывает, как он сталь варил». Коля присвистнул: «Ничего себе! А меня научишь?» Я задумался — а почему бы и нет? «Конечно, научу. Только нам для этого нужна будет печь, тигли, формы…» Коля загорелся: «А давай сделаем! У меня дед старый трактор на металлолом собирался сдавать. Можем из него печь соорудить!» Я покачал головой: «Нет, друг, из трактора печь не сделаешь. Тут нужно специальное оборудование». Но идея засела в голове. А что, если правда организовать небольшую мастерскую? Научить ребят азам металлургии? Глядишь, кому-то и пригодится в жизни.

Солнце начало клониться к закату. Ребята стали собираться домой. Я помог Оксане сложить покрывало. Она смущенно улыбнулась: «Спасибо, Сережа. Знаешь, ты сегодня какой-то другой. Более… взрослый, что ли». Я пожал плечами: «Может быть. Просто понял, что нужно ценить каждый момент жизни». Она задумчиво кивнула: «Да, ты прав. Слушай, а давай завтра вместе готовиться к алгебре? Ты же хорошо в ней разбираешься». Я согласился — почему бы и нет? Заодно и сам подтяну знания.

По дороге домой мы с Колей ехали молча. Каждый думал о своем. Я размышлял о том, как странно повернулась моя жизнь. Еще вчера я был сорока пятилетним сталеваром, а сегодня — пятнадцатилетний школьник. И ведь никому не расскажешь — засмеют, или того хуже — в дурку упекут. Нет, придется как-то приспосабливаться. Благо, опыт и знания остались при мне. Глядишь, и правда смогу что-то изменить в этой жизни. Хотя бы для этих ребят.

Переступив порог дома, я почувствовал запах жареной картошки и услышал незнакомый голос из гостиной. «Ба, у нас гости?» — подумал я, но тут же понял, что звук идет из нового телевизора. Огромная плоская коробка с экраном толщиной в палец стояла на месте старого ящика с выпуклым стеклом. «Ничего себе, вот это будущее!» — присвистнул я про себя, вспоминая черно-белый «Горизонт» с 1977 года.

Отец, заметив мое изумление, расплылся в довольной улыбке: «А ты что думал, сынок? Мы тут в селе лапти плетём, да щи хлебаем? Смотри, тут и цифровое телевидение, и ди-ви-ди встроенный!» Я сделал умное лицо, хотя понятия не имел, что такое «диви-ди». Наверное, какая-то новая технология для просмотра фильмов, решил я.

«Ну что, впечатлен?» — спросил отец, нажимая кнопки на пульте размером с кирпич. «Еще бы!» — ответил я искренне. «А как это работает?» Отец усмехнулся: «Тебе-то зачем? Ты же у нас ботаник, только в учебниках и разбираешься. Здесь техника нужна, а не твои пятерки».

Я почувствовал, как внутри закипает раздражение. «Слушай, пап, — начал я, стараясь говорить спокойно, — А ты не думал, что эту технику кто-то разработал? И этот кто-то, наверное, тоже когда-то был ботаником и сидел над учебниками». Отец фыркнул: «Ага, расскажи мне еще. Вот я в твоем возрасте уже и телевизоры чинил, и магнитофоны перематывал. А ты что умеешь?»