Флаг на грот-мачте (Художник С. Рязанцев)

Дружный толчок стронул нос катера с мели. Забирались в него на ходу. Тодик все еще возился со шнурками ботинок.

— Теперь понятно, что значит идти галсами против ветра, — сказал Карпа, одной рукой удерживая шкот, а другой стараясь натянуть штаны.

— И моряцкое пожелание «шесть футов под килем» тоже, — сказал Ленька.

Катер с парусами, переброшенными на левый борт, снова бесшумно заскользил под острым углом к ветру.

Глава 9

ЗЕЛЕНАЯ КОШКА

— Разобрать весла!

Тяжелые весла послушно легли в окованные медью вырезы бортов. Двенадцать пар мальчишеских рук застыли на рукоятках, отполированных матросскими ладонями.

— Весла на воду!

Дружный взмах шести пар длинных весел — и катер медленно отвалил от пристани. Дружина отправилась в поход.

«Бобры» и «ласточки» разместились между банками на свернутых палатках, среди них Павлик. Глеб Степанович за рулем. «Чайки» на веслах. Головы гребцов, по-пиратски повязанные косынками, алеют среди коричневых ковбойских шляп.

Патруль Андрея стал постоянной командой катера. Трое друзей почти совсем забыли, для чего они пошли к бойскаутам, и целыми днями занимались морским делом. Они уже освоили настоящую морскую греблю: широкий занос лопастей вперед, сильный гребок с рывком на конце, выворачивание лопастей параллельно воде и снова занос и рывок. Со стороны смотреть — красота! Недаром пассажиры речного пароходика — «макарки», бегущего вниз по реке, сгрудились на один борт и, рискуя перевернуть маленькое суденышко, глядят на белоснежный катер, пересекающий реку.

Никита всерьез увлекся катером и патрульными делами. Прошлая жизнь вспоминалась ему все реже и реже. Только иногда мелькали в памяти знакомые лица Сеньки Шпрота, Лехи Рваного, маленькой Соньки. Иногда он пытался представить их здесь, среди ребят, сидящих на палатках, но не получалось. А из Лехи Рваного лихой бы матрос вышел.

— Почему решили на Зеленую Кошку идти, а не куда-нибудь поинтересней? — спросил Ленька у Андрея, сидящего загребным на кормовой банке.

— Павлик приказал, — занося весло, ответил патрульный. — Хорошо, что близко. Ветра нет, а на веслах наломаешься.

Кошка оказалась необитаемым островом, поросшим густым ивняком. К берегу подойти не смогли. Кошку окружали песчаные отмели, и катер застрял метрах в ста от берега.

— Выгружайся вброд! — приказал штурман.

Ребята привыкли, что в походах командует Глеб Степанович, а не начальник дружины — Павлик.

— Павлик — идейный руководитель и вдохновитель, — сказал как-то Ленька, — а штурман — практик.

Бойскауты снимали ботинки и прыгали в воду. Гёрлушки повизгивали, но безропотно лезли за борт, где вода была ниже колен. Только у «чаек» произошла заминка. Долговязый Тодик, сокрушенно вздыхая, сообщил Андрею, что ботинки снять не может. У него насморк, и он дал слово маме, что босиком ходить не будет. Иначе его не отпускали в поход.

— Дал слово — нужно держать, — сказал Глеб Степанович. — Доставьте его на руках.

— Он же длинный, — сказал Андрей.

Штурман пожал плечами:

— Вы изучали способы переноски больных и раненых, вот и практикуйтесь.

— Помоги, Костя, — позвал Андрей.

Они выпрыгнули за борт и взялись кистями рук крест-накрест.

— Иди, дитя, садись! — крикнул Андрей Тодику.

Тодик уселся на сплетенные руки, обхватил патрульных за шеи и высоко задрал ноги в начищенных ботинках.

— Люди Флинта доставили бледнолицего друга на таинственный остров! крикнул им вслед Карпа.

Поросенок — Леська Бакин — засмеялся, глядя на задранные выше головы Тодькины ноги, и выпустил из рук круглый солдатский котелок. Котелок медленно поплыл по течению. Валька Бакин успел одной рукой перехватить котелок, а другой дать Леське подзатыльник.

Штурман распорядился произвести приборку и отвести судно подальше от берега, поставить на якорь, чтобы не обсохло во время отлива.

Андрей оставил на катере Никиту, Карпу и Леньку.

— Через два часа сменю, — сказал он, собираясь выпрыгнуть за борт. Потом вспомнил о чем-то. Достал из-под кормовой палубы ящик с тряпками и тертым кирпичом.

— Это чтобы не скучно было. Надраить до солнечного блеска, по две пары на брата, — он показал на медные уключины в бортах.

— Закончите, можете окунуться. Двое дежурят, один купается.

Андрей, перевалившись за борт, чуть задержался, нащупывая ногами дно.

— Тряпки прополощите и высушите.

Драить медяшку не очень веселое занятие, но хитрый Карпа разделил работу поровну и крикнул:

— Кто первый закончит, тому в воду.

Друзья заработали наперегонки и так занялись своим делом, что перестали поглядывать на берег, откуда доносились крики и плеск воды. На катере крепко пахло смолеными снастями. Солнце припекало, поджаривая плечи и спины. Вода слепила глаза.

Вдруг на берегу кто-то закричал:

— А-а-а, Леська тонет!

Никита вздрогнул и поднял голову. У самого берега ботинками в воде стоял длинный Тодик и показывал вниз по течению. Метрах в двухстах за кормой катера, где спокойная гладь реки превращалась в стремнину с крутящимися мелкими воронками, то показывались, то исчезали две чьих-то головы.