Флаг на грот-мачте (Художник С. Рязанцев)

— Хорошо, — сказал Володя. — Звеньевым «Чайки» будет Никита Лепехин. Он, может быть, еще не очень силен в политграмоте, но парень наш, пролетарский и крепкий. У него мы заберем Карпу и Леню, они будут звеньевыми двух других звеньев. Названия сами придумаете. Только я советую не брать больше названия зверей и птиц, а более подходящие к нашей действительности.

— «Красный моряк»! — сказал Карпа.

— «Серп и молот»! — сказал Ленька.

— Можно и так, — согласился Володя. — Только вы это своим будущим пионерам предложите. Согласятся — так и будет.

Он поднялся с пола, одернул гимнастерку, накинул на плечи кожаную куртку.

— Я в губкомол, доложу, что есть отряд. А вы распланируйте уголки звеньев. Принимайтесь хозяйничать в своем клубе.

Володя вскинул руку над головой новым пионерским салютом:

— Пионеры! К борьбе за дело рабочего класса будьте готовы!

— Всегда готовы! — гулко прозвучало в пустых комнатах.

Володя ушел.

Ребята обошли комнаты. Заглянули в темную кладовку в конце коридора.

— Здесь можно маленькую мастерскую соорудить, — сказал Ленька. Переплетную. Станочки смастерим, я знаю, как их сделать. Будем книги переплетать.

— Нет! — возразил Карпа. Он что-то отмерял шагами. — Смотрите! Если выломать эту стену, то кладовка соединится с большой комнатой. В комнате поставим скамейки, а из кладовки выйдет сцена. Поняли, что получится?

— Тебе дай волю, так ты всех в артистов превратишь! — сказал Ленька.

Карпа уже ерошил ежик волос на голове, собираясь сражаться за свою идею, но в это время за их спинами раздался стук. Обе половины наружной двери распахнулись настежь, и в коридор влетела и бесшумно покатилась по полу бойскаутская шляпа. За ней через порог перевалился Тодик и растянулся на полу. Он быстро вскочил на ноги и, хватаясь за голову, пропищал, заикаясь:

— «Боб-ры»!

Его обступили ребята.

— Что ты трясешься, как овечий хвост? — спросил Карпа.

— «Бобры»… угоняют катер! — выпалил Тодик. — Они хотят… утопить фрегат, чтобы вам не достался.

Ребята растерянно уставились на Тодика. Первым опомнился Никита.

— За мной! — крикнул он и выскочил за дверь.

Хватая на ходу посохи, бросились вслед остальные.

Ребята с посохами наперевес неслись по улицам, как бойцы в атаку. Сзади со шляпой в руках едва поспевал Тодик.

Выбежав на набережную, они увидели катер. На его высокой грот-мачте развевался треугольный вымпел с силуэтом черного бобра. У борта покачивался ялик. С него двое «бобров» перебрасывали на катер тяжелые камни. У мачты с топором в руках стоял Костя. Увидев сбегающих на пристань «чаек», он что-то крикнул и взмахнул топором.

— Что ты делаешь! — отчаянно закричал Ленька.

Топор опустился, и до ребят донесся глухой удар.

Андрей побежал вдоль пристани к причаленному на дальнем конце карбасу. Никита прикинул на глаз расстояние, сильно оттолкнувшись ногами, бросился в реку. За ним прыгнули Карпа и Ленька.

Костя перешел на ялик, оттолкнулся от борта катера. «Бобры» поспешно выгребали на быстрину. Костя стоял на корме ялика и что-то насмешливо кричал.

В несколько взмахов Никита достиг низко осевшего катера. Он перевалился через борт и помог забраться подоспевшим друзьям. У самой мачты из прорубленной в днище дыры чистым фонтаном била вода. Катер, тяжело загруженный булыжником, медленно оседал.

— Камни, камни выкидывать! — крикнул Никита.

— Не успеем, — сказал Ленька. — Во сколько нагрузили! Утонет катер, пока возимся.

— Нет! — крикнул Карпа. — Не утонет наш фрегат!

Он примерился, присел и, выкрикнув «у-ух!», шлепнулся на пробоину.

— Ой, братцы, кажется, я на гвоздяру угодил, — пожаловался он и тут же закричал: — Чего уставились? Викидывай камни! Думаете, я собираюсь сидеть, пока у меня вода через рот пойдет…

Никита и Ленька набросились на булыжники. К борту приткнулся карбас с остальными «чайками». Андрей мгновенно оценил обстановку.

— Воду отливать! — приказал он и, быстро пробираясь на нос, крикнул Карпе: — Потерпи немного, я сейчас пластырь сооружу.

— Я сижу крепко, — состроил рожу Карпа. — Я на гвозде сижу.

— Не выдумывай, — сказал Андрей, вытаскивая из-под носовой палубы брезент и веревку. — Шлюпки делают не на гвоздях, а на медных заклепках. Нет под тобой никаких гвоздей.

— Помоги мне, — обратился Андрей к Никите.

Они быстро завели под катер подкильные концы, выровняли их и затянули пластырь из толстого прошитого брезента.

— Можешь вставать, — сказал Андрей, закрутив тугие концы.

Карпа ойкнул и встал на четвереньки. Андрей нагнулся над ним.

— Какой же это гвоздь? Просто здоровая заноза.

— А мне легче? — скривился Карпа.

Андрей достал из ящика, скрытого под банкой, плотницкие кусачки и, не дав Карпе опомниться, выдернул у него занозу. Карпа вскочил на ноги. Держась одной рукой сзади за штаны, другой он погрозил вслед едва видному ялику:

— Подожди, «Черный бобр», я тебе это припомню!

— За такие дела можно под суд отдать. Это вредительством называется, — сказал Ленька.

— Они свой пиратский флаг оставили, — пропищал Тодик, показывая на верх грот-мачты, где развевался вымпел с черным силуэтом зверя.

Андрей подошел к мачте, осмотрел со всех сторон.