Фламандская доска

Хулия, точно оглушенная, оглянулась, чувствуя, что у нее начинает кружиться голова. Переулок был безлюден. Единственным человеком, находившимся поблизости, была торговка образками и распятиями, сидевшая на складном стульчике метрах в двадцати от машины и явно отдававшая все свое внимание людям, проходившим мимо ее товара, разложенного прямо на земле.

– Он был здесь, Сесар… Ты понимаешь?.. Он был здесь.

Она сама почувствовала, что в ее голосе нет удивления: только страх. И – осознание этого накатывало на нее волнами отчаяния – то был уже не страх перед неожиданным, а сковывающий ужас, окрашенный мрачной покорностью судьбе; как будто таинственный игрок, его близкое и угрожающее присутствие превратились для нее в некое неизбежное проклятие, жить с которым ей предстояло до конца своих дней. «Даже если, – вдруг отчетливо и горько подумала она, – жить мне еще долго».

Сесар, переменившись в лице, вертел в руках карточку. От возмущения он мог только бормотать:

– Ах, негодяй… Мерзавец… Подонок…

Внезапно мысли Хулии переключились на баллон от аэрозоля, стоявший на капоте «фиата». Она взяла его, чувствуя, что двигается, как во сне, и с некоторым трудом, но все же сумела вникнуть в то, что было написано на его этикетке. Недоуменно покачав головой, она протянула баллон Сесару. Еще одна нелепица.

– Что это? – спросил антиквар.

– Спрей для починки проколов в шинах… Надо надеть его головку на ниппель. Это такая белая паста, которая заклеивает прокол изнутри.

– А что этот спрей делает на твоем «фиате»?

– Хотела бы я это знать.

Они принялись осматривать шины. Обе левые оказались в полном порядке, и Хулия обошла машину, чтобы проверить остальные две. И тут вроде бы все было в порядке, но, когда Хулия уже собиралась забросить баллончик куда-нибудь подальше, ее внимание привлекла одна деталь: на ниппеле правого заднего колеса крышечка была отвинчена, а на ее месте виднелся пузырек белой пасты.

– Кто-то подкачивал эту шину, – заключил Сесар, растерянно переводя взгляд с колеса на пустой баллон. – Может, она проколота?

– Нет. Когда мы оставили здесь машину, никаких проколов не было, – ответила девушка, и они переглянулись, исполненные недобрых предчувствий.

– Лучше не трогай ее, – посоветовал Сесар.

Продавщица образков не заметила ничего. Народу тут ходит много, так что нужен глаз да глаз, пояснила она, поправляя лежащие на земле распятия, иконки Богородицы и святого Панкратия. В сторону переулка она и не смотрела. Может, и проходил кто, но немного: человека три-четыре за последний час.

– А вам никто особенно не запомнился? – Сесар, сняв шляпу, наклонился поближе к торговке: пальто, наброшенное на плечи, зонтик под мышкой – вот настоящий кабальеро, наверное, подумала женщина, хотя, возможно, этот шелковый платок на шее и выглядел несколько вызывающе на человеке его возраста.

– Да вроде нет… – Торговка поплотнее завернулась в свою шерстяную шаль и нахмурила брови, силясь припомнить. – Кажется, проходила какая-то сеньора… И пара молодых людей.

– Как они выглядели?

– Ну вы же знаете, как они все выглядят. Кожаные куртки, джинсы…

В голове у Хулии зашевелилась совершенно нелепая идея. В конце концов, за последние дни границы возможного значительно расширились.

– А вы не видели никого в матросской куртке? Молодого человека лет двадцати восьми – тридцати, высокого, волосы собраны в косичку…

Макса торговка не припоминала. А вот на женщину обратила внимание, потому что та остановилась перед ней, разглядывая товар, и она подумала, что эта сеньора собирается что-нибудь купить. Она была светловолосая, средних лет, хорошо одета. Но чтобы такая дама хулиганила около чужой машины – нет, вот это уж нет, она явно не из таких. На ней был плащ.

– И солнечные очки?

– Да.

Сесар серьезно взглянул на Хулию.

– Сегодня нет солнца, – сказал он.

– Я вижу.

– Может, это та самая, что посылала тебе документы. – Сесар сделал паузу, и взгляд его стал жестким. – Или Менчу, – закончил он.

– Не говори глупостей.

Антиквар покачал головой, приглядываясь к проходившим мимо людям.

– Ты права. Но ведь ты-то сама подумала о Максе.

– Макс… это другое дело. – Помрачнев, Хулия окинула взглядом улицу: а вдруг там все еще бродит Макс или блондинка в плаще? И от того, что она увидела, не только слова застыли у нее на устах, но и сама она содрогнулась, как от удара. Нигде не было женщины, которая соответствовала бы описанию торговки, но на углу, среди брезентовых и пластиковых крыш палаток, виднелся припаркованный автомобиль. Синий автомобиль.