Флибустьеры с Наветренных островов

Та жаловалась подруге:

– Я не хотела тебе говорить, Гарсанда, но мсье Эглантин уже мне изменяет. С мужчиной.

Гостья округлила глаза и прижала плачущую к себе, утешая.

Эрнест, ухмыляясь, сел, взял в руки краба, и, играя едой, пространственно рассуждал:

– Мужчины, словно капитаны, они любят своих жён, как родную гавань, но их всегда влекут чужие порты.

Его сожительница вскипела от возмущения:

– Твоё пустое тщеславие бесит меня! Нельзя же всё время любоваться собой и возвеличивать эгоизм, оправдывая все свои поступки!

– Самолюбие – уязвимое место любого человека. Я – мужчина, мне можно всё,– сквозь зубы предупреждал пират,– Так что перестань ругань меня, иначе я накажу тебя!

Гарсанда заметила ему:

– Среди идиотов женщина становится стервой. Хотите иметь рядом женщину – становитесь мужчиной.

Эрнест отбросил в сторону краба. Вскочил.

Выговаривал строптивицам:

– Героя любить просто, а вы попробовали бы полюбить бандита или бабника.

– Мы пробовали! Это мука и боль!– возражала Гарсанда.

– А ты-то когда успела, тихоня ты наша?– недоверчиво сузил глаза мужчина,– А, в лесу кого-то нашла! Может, и со мной счастья попытаешь, красотка? Видишь, с Аделаидой у меня не клеится…

– Ни за что!– запротестовала Фази.

– Вы упрямы и непримиримы, я это уже понял,– сухо кивнул мужчина.

Аделаида подняла голову с плеча подруги, и, заглядывая ей в глаза, разрешала:

– Если хочешь, Гарсанда, оставайся, а я с Артрадой вернусь в город.

– Мы уйдём вместе,– решила Фази.

Женщины поднялись.

– Я никуда вас не отпущу,– зло предупредил пират.

– Мы всё равно убежим,– спокойно довела до его сведения Фази.

– Чёрт с вами! Убирайтесь! Найду других женщин!

Толстяк Эльзеар пялился на Корали в постели с Дре и вопрошал не то у товарища Уэйна, не то сам у себя:

– Зачем я притащил домой этот ужас?

Женщина жалобно оправдывалась:

– Прости меня, пухлый, у меня такая жажда до мужиков…Как увижу красивого или необычного самца, так обязательно хочу, чтобы он обратил на меня внимание, захотел меня, как женщину.

Дре лениво стал натягивать панталоны, узнавал:

– На меня-то ты не в обиде, старина? Она сама на мне висла.

– Живи пока, Дре,– кивнул хозяин квартиры, а Уэйну он сказал,– Я обещал тебе зрелище с собакой. Тащи любого пса с улицы.

– Что ты хочешь сделать?– забеспокоилась Корали.

Англичанин исчез за дверью.

Муж пояснял:

– Раз тебе всё равно с кем быть, сейчас приведём тебе настоящего кобеля.

– Ты не сделаешь этого!– заплакала шлюха.

– Сделаю,– холодно отрезал мужчина.

Уэйн затащил бродячего пса, грязного, лохматого, блохастого.

Женщина заверещала:

– На костре вас всех сжечь надо, содомиты поганые!

Эльзеар удерживал бывшую жену на четвереньках, а плотник с помощью хлеба приманивал пса. Собака съела хлеб, но запрыгивать на шлюху не стала.

Толстяк заявил женщине:

– Вот даже бродячий пёс брезгует твоим телом. А ты хочешь, чтобы мы тебя покрыли, хотя тебя даже животное не хочет.

Ночь. Поселение Пуант-а-Питр. Аделаида с дочкой и Гарсанда плетутся по улице.

Ребёнок сетовал:

– Ночью светило совсем слабое, его серый свет такой неясный…Да ещё и в месяц частенько превращается…совсем светить не хочет!

Мать отозвалась:

– Это не светило, а скорее всего – такая же земля.

Артрада пожаловалась матери:

– Кушать хочу.

Гарсанда предложила:

– Зайдём в трактир, может трактирщик купит у меня платье Онорины, а я буду ходить пока в этом платье капуцинок.

Аделаида вздохнула:

– Может, зря мы ушли от Эглантина? Там хоть кров и еда были…

– И терпели бы его издевательства? Ой, нет, пошли в другой трактир, вон лысая башка Водо, как вторая Луна светится под фонарём. Я его почему-то ненавижу.

– Да не обращай на него внимания. К нам-то он пока не приставал.

Водо сморщил лицо, когда эта троица прошла мимо него. Он последовал за ними.

Вошедшие в трактир женщины с ребёнком подсели за столик к Бланш.

Капитан Дэнис Вормс и раньше был угрюмым, а теперь его косматые брови вообще всегда были сдвинуты в недовольстве.

Он встал со своего места и сел к вновь вошедшим, предложил:

– Я заплачу за вас.

Он не сводил глаз с Гарсанды.

Та отказывалась:

– Не надо. Я продам платье.

– Не трать деньги, у меня их много, мне не жалко потратить деньги на благое дело. Я не прошу интима немедленно. Приглядись ко мне. Я не верю в историю с Дре.

Фази с благодарностью посмотрела на капитана.

Отвечала:

– Я подумаю над Вашим предложением, сеньор Вормс.

В трактир вошёл Габриель де Аллард. У Гарсанды затрепетала душа при виде любимого. Этот её трепет уловил и Дэнис, он потупил глаза.

К их столу подошёл Бертран Берд. Его лицо явно светилось радостью.

– Аделаида! Вы вернулись! А я почему-то беспокоился о Вас…

– Но у Вас нет причин беспокоиться обо мне,– грубовато отвечала Шалли.

Канонир продолжал петь дифирамбы:

– Вы такая ранимая и беззащитная…что хочется Вас и Вашу дочь защитить…

– Очень живописное определение моей натуры…Но Вы всегда обходили меня стороной.

– Я скучал без Вас и Вашей дочери шалуньи Артрады. Я клял себя за то, что позволил Эглантину увезти Вас у себя из под носа.

– Но Вы, по-моему, так гордились своей свободой холостяка…