Форма воды

Он выбирается из машины, приседает рядом с ней на корточки, оценивая великолепие цвета морской волны. Пятно грязи рядом с колесом, еще пятно на радиаторе. Стрикланд достает носовой платок и трет металл до тех пор, пока тот не начинает сверкать.

Он чувствует себя куда лучше, чем этим утром.

У Лэйни есть некий секрет, это неприемлемо, но машина помогает выдержать. Машина – это частичное решение.

Стрикланд достает пузырек с таблетками и вбивает несколько штук в рот.

Второе решение, куда лучше, ждет в «Оккаме».

Его настроение настолько хорошее, что он не делает замечания уборщикам, курящим над загрузочной эстакадой. Увидев его, они бросают окурки и разбегаются. Стрикланд ухмыляется.

И что? Позволим рядовым сотрудникам немного стравить пар.

Он даже подхватывает швабру, оставленную одним из них, и приставляет к стене. Входит в «Оккам» с помощью своего пропуска и ковыляет через полный народу холл. Ученые, администраторы, ассистенты, уборщики. Неужели все они таращатся на него? Стрикланд уверен, что да.

И почему нет? Он ощущает себя таким же большим и сияющим, как «Кадиллак». Пожирающим дорогу и все, что на ней.

Второе решение – это Элиза. Она не появится здесь до полуночи.

Стрикланд подождет, он сохранит бодрое расположение духа и ясность мыслей. Хватит таблеток на сегодня.

Каждая задача, за которую он берется, пропитана предвкушением: он стирает пыль с мониторов наблюдения тем же нежным движением, каким он оглаживал «Кэдди», выслеживает Хоффстетлера – глаза у того опухшие, – чтобы похвастаться будущей вивисекцией, находит коробку и начинает собирать в нее вещи со стола.

Он представляет, как «Оккам», да и весь Балтимор уменьшаются в зеркале заднего вида. Вашингтон за горизонтом. Сидит ли рядом с ним Элиза? Если Лэйни ходит налево за его спиной, почему он не может поступить так же? Он и Элиза будут ехать до тех пор, пока генерал Хойт окажется не в состоянии поймать их.

В двенадцать пятнадцать он нажимает интерком.

– Могли бы вы найти мисс Эспозито и отправить в кабинет мистера Стрикланда? Я тут рассыпал кое-что.

Рассыпал.

Он оглядывается, находит пакет леденцов, ему ведь не нужно больше леденцов. Пока он не откажется от таблеток совсем – точно не нужно. Стрикланд хлопает по пакету. Смотрит, как зеленые пластинки разлетаются по углам. Вполне энергично, очень далеко.

Что, если она не купится на это?

Он смеется и чувствует, как подводит живот. Он нервничает.

Он не нервничал по поводу женщин очень давно.

Единственный удар в дверь, Стрикланд надевает на лицо улыбку и поднимает взгляд: вот и она, проворная, точно школьница, и облаченная в серый наряд уборщицы. Швабра в руке точно посох бо, а подбородок опущен в классической позе недоверия.

Он чувствует холодок коренными зубами. Его усмешка похожа на волчий оскал? Он старается исправить это, и все выглядит как попытка ослабить натяжение резиновой ленты. Она все еще может выстрелить, ударить через комнату, если он не будет вести себя осторожно.

Стрикланд не привык улыбаться.

– Привет, мисс Эспозито. Как вы сегодня?

Девчонка напряжена, точно кошка. Она трогает себя и разворачивает ладонь. Стрикланд оседает в кресле. Словно искрящийся поток проносится через его голову. Практически забытое чувство.

Он совершил так много ошибок, связался с Хойтом, позволил уйти Лэйни.

Но здесь и сейчас в мягком, тусклом сиянии мониторов кроется его последний шанс: Элиза – это то, что ему нужно.

Тихая. Позволяющая себя контролировать.

Она вытягивает шею и осматривает комнату, и это немного сбивает его с толку. Элиза выглядит так, словно ожидает ловушки.

Сегодня Стрикланд изменил своим привычкам: намотал свежие бинты на пальцы, чтобы скрыть их неприглядный вид, а еще спрятал «прывет» под столом.

Он указывает на пол:

– Нет необходимости мыть, я рассыпал свои леденцы. Раскатились из пакетика. Просто не хочу, чтобы завелись насекомые. Небольшая легкая работа. Мог сделать сам. Только у меня куча всяких бумажек. Именно поэтому я тут так поздно.

Ни единого документа у него на столе. Надо было подумать об этом раньше.

Пока Элиза возится с тележкой, он достает выбранную наугад папку из стола. Девчонка входит в комнату с совком и веником, держа их, словно нунчаки.

Она еще и наблюдательна, словно кошка, смотрит на папку, зажатую в его руках. Стрикланду это не нравится, словно его поймали на лжи, но зато ему нравится то, что она смотрит на него.

Элиза опускается на колени в углу и выглядит так даже лучше, чем ранее. Стрикланд ощущает, как его переполняет энергия, похожая на вибрации V-8, спрятанного в недрах «Кадиллака».

Могучие окна. Могучие тормоза. Могучий руль. Просто чистая мощь.

– Я на самом деле не привык к работе по ночам. Устал, поэтому такой неуклюжий. Полагаю, что ты к ним привычная, ха-ха? Это же утро для тебя. Ты ведь полна энергии. Кстати, не хочешь леденцов? Не с пола, конечно. Тут кое-что осталось.

Элиза прямо перед столом, согнулась между двух стульев.