Формула моей любви

За почти два года их знакомства Марк простужался однажды, а еще один раз подцепил грипп, и тут же выяснилось, что хворать он совершенно не умеет, сразу же становится хуже маленького ребенка, и его непременно нужно спасать и нянчиться с ним, и, ясное дело, он быстренько делегировал эту миссию Клавдии, как назначенной на почетное место его спасительницы.

И она должна была ехать и спасать, как и положено, и никто другой спасти его не мог. И варить ему куриный целебный бульон, который могла, по его убеждению, приготовить только Клавдия, и жалеть его, готовить и подавать ему горячее питье, поглаживать по пышущей жаром от температуры голове, и сидеть рядом и читать вслух рассказы Чехова или Бунина.

Хорошо хоть вирусными заболеваниями и простудами болел он крайне редко.

Клавдия прилетела в Новосибирск ранним утром и, взяв такси, сразу же помчалась в гостиницу. Дверь ей открыла грудастая девица с какими-то нескончаемо длинными ногами, теряющимися где-то вверху, за краем наброшенной на голое тело рубашки Марка, которая спросила безразличным тоном, окинув Клавдию пренебрежительным взглядом:

– Ты врачиха, что ли? – И, не дождавшись ответа, прокричала в глубину номера: – Маркуша, к тебе тут врачиха пришла!

– Это не врачиха, это Клава, – прохрипел он в ответ и позвал: – Клав, иди сюда.

Он лежал в кровати, красный, вспотевший от высокой температуры и голый под одеялом, и было совершенно очевидно, что он вот только что занимался сексом с этой длинноногой барышней.

И Клава как-то в момент ужасно, просто ужасно и безысходно расстроилась, настолько, что ее саму аж до слез бросило в жар.

– Что за Клава? – спросила у нее за спиной девица Марка.

– Мой друг, – прохрипел он, не собираясь представлять Клавдии барышню, и жалостливо попросил: – Клав, спаси меня, а? А то что-то мне совсем плохо.

Но это не помешало заниматься сексом, раздраженно подумала тогда Клавдия и, пересилив свою раздражительность и обиду, вздохнув, приступила к операции спасения.

Это были два самых ужасных дня в ее жизни. Она возилась с Марком, а девица, которую, как выяснилось, звали Виктория, никуда уходить не торопилась, она доставала Клавдию выяснениями, кем она на самом деле приходится «Маркуше», изводила ее своими рассуждениями о жизни, о том, кто какого уровня крутизны, сколько зарабатывает и что на это можно купить.

А вечером Виктория отправилась спать с Марком в его комнату, и устроившаяся на диване в гостиной Клавдия слушала доносившиеся оттуда звуки и стоны, хорошо хоть всего один раз за ночь.

Это было пределом для нее. Всё, поняла Клава.

На следующий вечер она улетела обратно.

От полного отчаяния ее спасало только то, что встречались они с Марком не часто – раз в месяц, иногда раз в два месяца, а то бывало, что и в три – он очень много работал, да и Клавдия заканчивала институт и параллельно подрабатывала. Зато переписывались и созванивались по нескольку раз в неделю и всегда знали дела и новости друг о друге.

Вернувшись домой, Клавдия проплакала полночи, а потом сказала себе: «Хватит! Остановись! Давай смотреть трезво и разумно на сложившуюся ситуацию».

И посмотрела.

Что у нас самое главное? Ну это понятно – она его любит, он для нее близкий и очень родной человек, теперь уже, что обманываться, – Марк стал важнейшей частью ее жизни, и расстаться с ним для Клавдии невозможно, все равно что оторвать кусок самой себя. Но и продолжать жить в тех рамках, которые он ей навязал, тоже невозможно.

Значит, что? Значит, меняем то, что можем изменить. А именно: она прекращает жить пустыми ожиданиями перемен, носиться с призрачной надеждой, чувствуя себя ребенком прислуги на елке в богатом доме, который в ожидании подачек со стола провожает несчастным взглядом и грустной улыбкой каждый сверток в цветастой упаковке, вытащенный из-под елки господскими детьми. И страдать пустые страдания, ни к чему не ведущие, ведь так и пристраститься к ним недолго и начать упиваться состоянием «раба любви», как в дешевом бульварном романе, – нет, нет, не надо ей такого!

Хватит с нее этой friendly love – дружеской любви.

Пора честно признаться себе, что любить Марка она никогда не перестанет.

Но если из-за его упрямства и непонятно чего заклинившего в его ученой, гениальной голове он не позволяет ей соединиться с ним и создать нормальную семью значит надо найти партнера, с которым такая жизнь и такие отношения возможны и вполне реальны.

«А любовь? – спросила она себя и сама же себе ответила: – Да пусть бы с ней, с той любовью, одна уже есть. Был бы человек хороший, а там посмотрим».

Часть пятая

И Клавдия, как человек деловой, целеустремленный и решительный, намерилась сразу же реализовать свои новые жизненные установки. А тут как раз произошло важное событие – она закончила магистратуру, а с ней и университет, защитилась и получила диплом.